– Мы не знаем. Я имею в виду, пока еще не все ясно.

Чедвик не отошел ни на шаг, и Стейнеру пришлось остановиться в дверях: он не мог ни пойти навстречу своему собеседнику, ни обойти его, чтобы сесть в кожаное кресло у стола.

– Что-то пошло не так? Что именно?

– Похоже на то. – Стейнер сделал успокоительный жест: – Впрочем, ничего непоправимого.

Чедвик смотрел Стейнеру в глаза, пока тот не отвел их.

– Да нет, честно, Остин. – В его голосе послышалась неуверенность. – Так, кое-какие мелочи.

Шеф смотрел на него еще секунд десять. Наступило молчание, которое мог прервать только он; Наконец Чедвик сел за стол и начал перелистывать кипу написанных от руки бумажек. Это был крупный мужчина, шести футов роста, уже за пятьдесят, но все еще в форме. Он сидел за солидным столом красного дерева, за которым любой другой выглядел бы глупо или напыщенно.

– Ради Бога. – Он показал рукой на ближайший стул.

Стейнер подошел и сел с видом человека, ждущего заключения врача о своей кардиограмме.

– Дерьмо! – негромко выругался Чедвик. И, не отрывая глаз от бумаг, добавил: – Ты прочел вот это. – Чедвик сказал это так, словно ждал ответа на незаданный вопрос.

– На самом деле никто не знает...

– Что происходит, – закончил за него шеф.

Стейнер не был уверен, ждет ли Чедвик ответа или уже все сказал сам. Наконец он осторожно проговорил:

– Мы разобрались с этой Лоример.

Фраза повисла в воздухе. Чедвик продолжал читать, хотя было очевидно, что ему известно содержание этих бумаг.

Стейнер начал снова:

– Все сошло довольно гладко.

– Ты так думаешь?

Стейнер пожал плечами.

– Да, конечно.