— Выходи из машины. — вполне мирно попросил мой Бычок, на что Влад медленно выплыл из салона Пежо.

Я уже дошла до машины Бычка, но сесть в неё не смогла, авто было закрыто. Пришлось стоять и наблюдать, как эти два павлина друг друга взглядом колупают.

— Она меня любит. — произнёс Влад и я, зажмурившись, скрылась за машиной Бычка.

Спиной прислонилась к двери, и молилась, чтоб только рожи друг другу бить не начали.

— А детей будет от меня рожать. — произнёс чётко и ясно, без нервов и всякой дальнейшей делёжки.

Андрей захлопнул дверь моей машины, попросил того же от Влада.

Тот молча, хотя нет, кажется, он фыркнул, а потом закрыл дверь. Я вся мурашками покрылась.

Андрей поставил мою машину на сигналку и открыл тут же свою. Быстро юркнула в салон, посмотрела на свою мордашку. Обнять и плакать. Сейчас в Малинке, девочки мои меня обнимут и поплачут со мной. — так я наметила.

Наивная.

— Мне в Малинку надо. Я есть хочу. — заговорила впервые, когда Андрей, шумно сопя, ехал, судя по всему, по своим делам.

— Где это? — тих так спросил, спокойно даже.

Вот это спокойствие и тишина пугали на самом деле. Лучше бы орал и ругался, душил немножко. Я же тут сижу, трясусь и жду, он Отелло, я Дездемона. Зря жду выходит.

— Малая Сухаревская. — сдавленно пискнула, даже собственный голос не узнала.

Глянула время на телефоне, девочки должны уже подъехать, хотя бы Ленка, Светка-то вряд ли. Та пока марафет не наведёт, не сдвинется никуда, а в такую рань возле её марафета и конь не валялся.

— Ещё раз, вас вместе увижу, я его убью. — предупредил Бычок, сворачивая на проспект Мира.

Ну хоть что-то. А то я уже было начала думать, что ему всё равно.

Опять я ничего не сказала. Просто не было слов, и вообще, надо было подумать. Посоветоваться с девочками. Или не стоит им рассказывать об этом? — я всю дорогу до кафе так и терзалась этими мыслями.

— Со мной пойдёшь? — спросила максимально спокойно, чтоб выглядело так, словно я не возмущаюсь, а просто интересуюсь.

А он да, поставил машину на сигнализацию и зашёл в кафе вместе со мной.

— Ты против? — спросил с подозрением, и посмотрел на меня прищурившись.