Перебрав открытки, она показала ту, на который была изображена сельская ярмарка. Сэм подписал ее: «Научный отдел должен помочь нам».

– Похоже на «Стар трек»[2], – заметила Эстер и перечитала подпись. В этот момент Кейт, все это время сидевшая на удивление тихо, подняла взгляд.

– Писить.

– Бежим-бежим! – откликнулась Эстер, одной рукой хватая стопку открыток, другой – Кейт за ручку и срываясь в сторону туалета, пока не случилась авария. В кабинке, пока Кейт, сидя на унитазе, вовсю описывала свой процесс, Эстер изучила открытки. Сэм присылал их со всех концов Соединенных Штатов; на каких-то были изображены знаменитые достопримечательности вроде того же моста Золотые Ворота или Эмпайр-стейт-билдинг, на других – совершенно непримечательные места вроде дверей или дорожных знаков. Скорее всего, открытки он выбрал потому, что отследить их труднее, чем ту же электронную почту или телефонный звонок, но и они хранили множество данных, по которым его можно если не отыскать, то хотя бы определить, где Сэм был. По маркам, например, несложно понять, где и когда он жил, да и в подписях должен быть какой-то намек. Эстер невольно признала, что дело подвернулось интригующее.

– Знаете номер социального страхования Сэма? – спросила она, вернувшись из туалета и кое-как снова усадив Кейт за раскраску.

– Он им двенадцать лет не пользуется, – ответила Лайла. – Я этот вариант уже пробовала.

– Ладно, займусь. Как насчет даты рождения? Без нее у меня мало что получится.

– Третье апреля 1992 года.

– Полное имя? Сэмюэль?

– Просто Сэм Блейн. Родители не заморачивались.

– Кстати, о них… Они как-то участвуют в деле?

– Нет. Они мертвы. Оба. Умерли, когда мне было девятнадцать, и мы с Сэмом жили вдвоем. По крайней мере, пока он не съехал.

– Значит, вы двенадцать лет не виделись. Ему тогда было… четырнадцать? пятнадцать? Это называется не «съехал», а сбежал. Полиция его не искала?

– Еще как искала, да и я тоже. Его все искали.

– У Сэма были друзья? Кто-нибудь, с кем он поддерживал бы связь все эти годы?

Лайла взяла в руки снимок.

– Вот. – Она указала на второго мальчика, на которого Эстер едва обратила внимание первый раз. В камеру он смотрел с улыбкой, но на фоне крупного Сэма как-то терялся.

– Это Гейб Ди Парсио, – сказала Лайла. – Приютский ребенок, жил у нас тем летом. Они с Сэмом сбежали вместе. – Лайла насилу оторвалась от снимка. – Гейб вел себя… как бы это сказать… тихо. Что есть, что нет его. Сэм привел Гейба к нам после школы весной того года, как какого-то бродячего щенка, и сказал, мол, Гейб у нас переночует, но с тех пор он почти поселился у нас. А вообще жил на другом конце города, у одной женщины вместе с другими мальчишками, их человек пять-шесть было. Опекунша, по-моему, даже не заметила, как Гейб переселился к нам, пока ей не донес соцработник.

Эстер перебрала заметки.

– Сколько вам тогда было? Двадцать три? – ткнув в сторону Кейт большим пальцем, она призналась: – Я совсем взрослая, но с ней одной управиться не могу. А вы присматривали за двумя подростками…