– Но ты подвела меня, дрянь!

– Я не виновата! Это Пантелей, – в отчаянии завопила Агата.

– Твой дворовый пес взбунтовался…

В этот миг сквозь черты старухи проступила внешность мужчины в костюме, которого я видела в доме и сначала приняла за одного из рабочих. Выходит, его звали Пантелей.

– Я годами делал все, что ты желала. Ты никогда не узнала этого, но дело было не в деньгах. Я любил тебя и ради тебя не знал жалости. Однако та девочка… Она была похожа на ангела, спустившегося на землю. Я не смог погубить ангела! Захотел спасти, но ничего не вышло.

– Твой муж убил твоего пса, – лицо старухи вновь вытеснило лицо мужчины. – Но ненароком пострадала и девчонка. В зеркальной комнате что-то пошло не так, хотя ты уверяла: все хорошо, все в порядке!

– Девочка погибла, я тоже! – Это снова был Пантелей.

– И теперь мы обречены блуждать тут вместе со всеми, – завопила старуха.

Голоса, что рвались из горла Ильи, стали такими мощными, оглушительными, что мне пришлось зажать уши. Сила, звучавшая в этом многоголосом хоре, сбивала с ног. У Агаты пошла носом кровь. Она сучила ногами, хотела отвести взгляд от Ильи, прижать ладони к ушам, но не могла сделать ни того, ни другого.

– По твоей милости все мы застряли здесь – и я, и Пантелей, и дети! Ты думала когда-нибудь, куда деваются души детей, десятки, сотни душ, которые проклятая магия зеркальной комнаты вырывала из тел, чтобы подселить вместо них души тех, кто платил тебе звонкой монетой? Не знаешь? Так я скажу! Мы все тут! Мы не можем уйти! Ты не видела нас, но мы видели тебя. Ненавидели и ждали, когда сможем отомстить. Пока ты жива, мы не можем освободиться!

– Врешь! Ты сумасшедший, псих! – завизжала Агата. – Ничего этого нет!

– Спроси ее. – Илья указал на меня. – Она слышала и видела. Ее дочь тоже. Есть люди, которые могут чувствовать таких, как мы. А есть и другие люди…

Илья широко ухмыльнулся.

– Медиумы. Люди, которые не только видят и слышат мертвых, но могут стать нашими голосами, нашими руками.

Я понятия не имела, что Илья – медиум!

Интересно, знал ли об этом он сам?

Агата содрогнулась всем телом. Я видела, как страстно она стремится освободиться, встать, но у нее не получалось, как не получалось у Лели, которую она обездвижила препаратом. И кто скажет, что все в мире не возвращается сторицей?

Злорадствовала ли я? Еще как. Ни секунды не сомневалась, что души погубленных Агатой людей говорят с нею через Илью, и надеялась, что ей воздастся по заслугам.

– Что ты мне сделаешь? – Агата хотела, чтобы вопрос прозвучал высокомерно, дерзко, уверенно, но голос выдал ее страх.

– Как что? Ты испытаешь действие зеркальной комнаты на своей шкуре.