Тут какая-то женщина окликает командира по имени, а когда он оборачивается, отвешивает ему смачную оплеуху.

«Сначала бросил их, шельмец, а теперь дочь зачистить приехал?» – с ненавистью шипит она.

И тут Берен всё понимает…

Майор догадывается о его дальнейших действиях.

«Отставить, капитан! – орёт он, багровея, – Не сметь входить в дом!»

Берен глянул на напарника, но тот отрицательно покачал головой: приказ есть приказ.

Тогда Берен, взяв автомат, срывает с плеча напарника рацию и суёт её в руки белобрысому Ромео:

«Ты хорошо знаешь дом?»

Парень кивает.

«Будешь вести меня до её комнаты. Свет включать опасно. Справишься?»

Ещё один кивок, хоть и менее уверенный.

Но, едва Берен переступает порог дома, сквозь скрежетание помех пробивается не голос юноши, а полный злого отчаяния вопль командира: «Не вздумай стрелять, мать твою! Слышишь меня? Не стреляй, это приказ!»

– Эй! – Тари легонько потрясла его за плечо, и Берен поднял голову, промаргиваясь.

Не надо было обедать! После еды всегда клонит в сон, – неудивительно, что он стал клевать носом.

– Давай местами поменяемся, – предложила девушка, – я сяду за руль.

– Не самый безопасный вариант, – Берен многозначительно глянул на её бесполезный теперь адреномер.

– Как и водитель, не спавший больше суток.

– Это ещё не много, – спокойно ответил он.

– Угу, по тебе видно…

– Просто сутки выдались тяжёлыми.