— Именно поэтому чаще всего некроманты используют нежить, сами при этом оставаясь живыми. Для того чтобы продлить свою жизнь, используют различные магические ритуалы и жертвоприношения. Продление жизни, переселения в другое тело и прочие некромантские штучки. Именно поэтому мы нежить, так ненавидим некромантов. Хотя казалось бы должны быть с ними в союзе, вот как можно быть в союзе с тем, кто так и норовит поработить тебя и воспользоваться твоими способностями, — Уголёк гневно топнул ногой. Из-под его ступни брызнула мутная грязная водица.

Постепенно в лесу начали попадаться небольшие проплешины, заболоченные участки на которых не было никакой растительности. Кроме серебристого густого мха, и перекрученных болезнями стволов деревьев, кажется это сосны, больше не осталось иных растений. Видимо мы приблизились к краю того самого болота. Ориентируясь на только ему понятные знаки, наш господин подолгу бормотал что-то себе под нос. Озирался и высматривал только ему понятные приметы. Мы же выполняли всю грязную черную работу, охота, собирательство, охрана нашего господина.

Чем дальше на север, тем сильнее лес сдавал свои позиции, уступая место болотным топям. Наблюдалась выраженное изменение окружающей природы высокие деревья уже давно сменились невысокими, корявыми больными. И даже они встречались все реже. Почва под ногами из плотной твердой покрытой мхом превратилась вязкую и зыбкую поверхность. Порой казалось будто мы двигаемся по огромному надувному матрасу. Мягкий таящий под собой опасности ковер из мха мог в любой момент расступится, открывая черную бездонную топь. Двигаться приходилось очень осторожно на первый взгляд ровная поверхность могла таить под собой, как упавшее полусгнившая дерево, так и неглубокую, но весьма коварную яму с водой. О глубине, которой можно было только догадываться. Воздух стал каким-то склизким и серым. Конечно для нас неживых это не было абсолютно никакой проблемой. Так мне казалось поначалу, но после долгого нахождения в подобном климате странная вялость и вязкость движений начинала одолевать наши тела.

— Из всех забытых богами мест в мире для жизни нежити болота подходят идеально. Живые здесь не селятся. Однако, сырость разрушает нашу связь с жизненной нитью. Ненавижу болото! — в очередной раз про бухтел Трёхглаз.

— Мысли становятся сырыми и медленными, ни одна уважающая себя нежить на болотах не поселится. Слишком много сил и энергии тратится на простое поддержание целого тела, — прошептал Уголёк, он явно чувствовал себя хуже всех.

— Тогда зачем мы идём сюда?

— К сожалению, наш господин в свои планы, нас не посвящает, — произнес Трёхглаз с чавкающим звуком выдергивая ногу из больной грязи.

Белого мха, в моем мире такой мох назывался сфагнум. Стало гораздо меньше отдельные проплешины черной болотной воды все чаще сливались в большие коварные озерца. За последние часы все наше внимание сосредоточилось на аккуратном продвижении и редкой охоте. Несмотря на резкое изменение окружения живности вокруг не убавилась. Многочисленные птицы змеи лягушки и прочая болотная мелочь постоянно мелькали, но тут у нас была другая проблема. Инстинктивно все животные старались держаться от нас подальше, поэтому чаще всего охота оканчивались неудачей.

Все усложнялось тем что найти укрытие чтобы спрятаться от солнца в таких условиях становилось все сложнее. Двигались мы очень медленно. В таких местах и днем ходить опасно, не говоря уже о ночном времени суток.

Рано или поздно это должно было случится. Чахлая растительность расступилась перед нами, казалось даже комариный звон, что сопровождал нас всюду, оборвался разом. Впереди насколько хватало глаз простиралась серое унылое пространство, из-за испарений окраины болота рассмотреть не удавалось. Где-то в глубинах топей ворочалась неподвластная пониманию вязкая масса, периодически, мощные пузыри газа прорывались на поверхность. Оглашая окрестности громкими хлюпающими звуками. Иногда казалось, что болото дышит или утробно урчит, как живое существо. А порой оно напоминало утопленника, разлагающееся тело которого склизкое и холодное источает вокруг невыносимый запах. Судя по тому как начал морщиться наш хозяин, прикрывая рот тряпками. Запах действительно был не из приятных. Он в конечном итоге повязал тряпку налицо, но этого было недостаточно.

Я в очередной раз порадовался тому, что не могу воспринимать запахи. Стало понятно, что это болото просто так с наскока пройти не получится. Даже если здесь есть какие-то тайные тропки, мы о них ничего не знаем.

Было принято решение двинуться по самому краю ориентируясь на чахлые леса. А с наступлением дня уходить под его жалкие кроны в поисках укрытия.

Так мы будем двигаться до того момента пока не появится более подходящие варианты. Наше медленное продвижение замедлилось еще сильнее. Осложнял все наш господин. В отличие от нас, он имеющий более тяжелое массивное тело не мог передвигаться там, где могли мы, большая часть поклажи закончилась, и наши кости проваливались гораздо реже. Двигаться постоянно в одном темпе, не проваливаясь в вязкую топкую почву мы могли, однако ему постоянно требовался отдых и пища. Хотя в некоторых случаях даже нам приходилось осторожно выковыриваться вынимать себя из болотных проплешин.

Мы все с ног до головы измазанные болотной грязью и какой-то слизью. Если бы не странное ощущение в суставах, возможно я бы и не обратил внимания на серьезные отличия движения в лесу и на болоте. Однако серой тухлые воздух как будто проникал в каждую косточку. Мое восприятие собственного скелета значительно снизилось. Снижение произошло до такой степени, что в некоторые моменты нить жизни обрывалась. Я начал периодически ронять свои части тела. Чего уж говорить об остальных. Наши движения стали медленными не от усталости. В конечном итоге, не знаю сколько мы прошли по расстоянию, но господином было принято решение сделать привал. Из всех устал только он.

Жизненная нить почему-то очень вяло подчинялось, действиям. Я обнаружил потерю нескольких фаланг на руках и мизинца левой ноги. Сильнее всего пострадал Уголёк, видимо, его и без того слабый скелет, оказался самым восприимчивым. В конечном итоге Уголька мы взяли на руки, а точнее сложили все его конечности в заплечную сумку, а он сам устроился у меня на спине. Я с содроганием вспомнил то время, когда сам представлял из себя только половину тела.

Все что нам необходимо мы носили заплечных сумках. Лошади и другая тягловая живность к нам подходить категорически отказывалась. А учитывая нашу силу и неутомимость они нам и не нужны вовсе. Как-то на отдыхе Уголёк рассказал занятную байку про одного жадного торгаша, Он вместо нормального каравана. Соорудил караван из скелетов. Неутомимые бесплатные и могут двигается постоянно. Казалось бы, что может пойти не так? Договорился с некромантом об аренде, однако нагрузил их так что ноги не выдержали долгой ходьбы. Возможно для живых они были бы огромными и неподъемными, у нас вопрос упирался только в прочность костей. Стоило каравану выйти из города и пройти пару километров, как ноги скелетов начали ломятся. Разгневанный некромант расторгнул договор и натравил свою нежить на жадного торговца. Его быстро разорвали. А товары растащили местные жители. Злые языки поговаривают что все это было подстроено коварным некромантом специально. Живые эту байку рассказывают немного иначе. В любом случае важно одно мы скелеты можем поднять огромный вес, однако все упирается в прочность костей. У свободной нежити кости крепче, однако свободные вряд ли согласятся стать заменой лошадям и мулам. Мы можем нагрузить огромные полу тонные мешки разной утвари, однако, надо понимать, поднять эту махину можно, а вот длительно нести никакой возможности нет.

Следующим негативное воздействие болот ощутил на себе Трёхглаз. Он начал путаться в мыслях и почти перестал видеть. Видимо сырость и болотная слякоть попали в череп. В итоге пришлось привязать его веревкой к Повару, чтоб случайно не угодил в трясину. Теперь наш безумец помешанный на еде задавал темп и направление движения, вплоть до очередного привала.

Такой странный процессией мы и двигались. Некромант, едва волочащий ноги, затем шествовал Повар, ведущий на веревке Трёхглаза будто какого-то пойманного раба, который периодически умудрялся шагать не туда и вязнуть по колено в грязи. Следом я волочил на себе костяк Уголька, на груди у которого мы привязали мешок, с его же руками и ногами. Замыкал шествие Ы, порой казалось, что он единственный не воспринимал странности болота. Он тащил самый большой мешок с вещами господина.

Новый привал нашему господину кроме отдыха не принес никаких облегчении. Древесины вокруг не было, а та что мы взяли с собой оказалась настолько сырой что никакие ухищрения не позволили разжечь костра. В итоге пожевав вяленого мяса господин завалился на огромную кучу жухлый едва подсохший травы. Со стороны болот доносились странные ухающие звуки возможно на болотах живут не только птицы да лягушки, и разные мелкая живность. Учитывая, как много разных видов животных я повстречал в лесу, болото может быть тоже местом обитания магических сущностей. Вот только нам нежити на этом болоте оказалось не совсем комфортно.

Мы только расположились и принялись решать куда двигать дальше. Как промозглый ветер потянул серые клочья тумана откуда-то из болотных глубин. Он практически моментально снизил видимость. Теперь дальше пяти метров все тонуло в сером мареве. Конечно в этом был и весьма существенный плюс, как показала практика и предупреждение моих друзей, в сильно затуманенный день, мы можем находиться на солнце. Судя по этому туману, мы сможем двигаться сегодня не только ночью, но и днем. Все упирается только в силы нашего господина. Как же резко контрастировало его гордое звание с внешним видом.