— Ну Сава, расскажи, что дальше стало. Ну Савушка ну расскажи, я молчать буду.

Савушка для важности еще пару минут по упирался и потом продолжил.

— Бандиты мертвые так в колодце и остались, и теперь каждое полнолуние выбираются и рыскают по округе в поисках жертв. У слабаков и у тех, кто грешен воруют душу выпивают, а мясо едят.

— Ой, правда? Скажи, что пошутил!

— Нет все чистая правда, и воды в колодце нет, и кости на дне колодца лежат. Я сам видел у нас все парни спускались на дно. Только трусы не спускались.

— Не правда все это.

— Я вот не грешный и не трус, а ты? Пойди воды набери в колодце или спустись вниз.

— Не пойду.

— Струсил?!

— Нет не струсил. Я даже гуся соседского не боюсь, а ты от него убегал аж пятки сверкали.

— Я не убегал это я скорость тренировал. А вот ты трусишка и грешник.

— Нет не грешник, дети грешниками не бывают, так священник говорил.

— Ты у соседей яблоки воровал, значить грешник.

— Ты тоже воровал! — голосок младшего почти сорвался на слезы, — и вообще все то ты выдумал чтобы меня попугать. Не полезу я ни в какой колодец.

Если бы я мог дышать я бы облегченно выдохнул. Не хватало еще чтоб к нам малец спустился. И истерику закатил. Как мертвец со стажем могу сказать до нашего появления в колодце ни каких мертвых не было. Он просто пересох. До вечера предприимчивые детишки заработали у колодца не менее пяти медяков. Они поочередно провожали путников в деревню. Вовремя уводя их от колодца, нам это было только на руку. Как оказалось на ночь уходить они тоже не собирались. Ближе к вечеру старший принес из деревни перекусить.

— Батя сказал, ночью тоже здеся сидеть.

А вот это в наши планы не входило. Немного подождав мы решили выбираться и медленно полезли наверх. Нам время тратить некогда впереди еще один ночной переход.

Я выбрался вторым. Последним карабкался Ы. неподалеку от колодца у небольшого костерка сидели двое мальчишек лет семи и десяти. Сидели они к нам спиной и тихонько перешептывались что-то поджаривая.

— Уже пора Сава? Уже готово? — беспокойно елозил младший.

— Рано еще, не пропеклась картоха, — старший сидел с видом знатока и ворошил угли, — Вот представляешь мы завтра еще монет заработаем. А вдруг богатый путник проезжать будет.