— Мне тут ничего не интересно. — отведя глаза ответил Мор.

— Ву? — перевёл взгляд Скит.

— Хочу провести проповедь заблудшим душам в борделе. — мечтательно произнес самый неправильный монах всех земель этого мира.

— Значит у всех есть свои цели, предлагаю выйти в город, и заняться своими делами. — подвёл итоги Скит, и убрал свою трубку в кольцо.

Бьёрн допил эль, и все поднялись из-за стола. На выходе из таверны от них отделился монах и направился в сторону борделя. Друзья же пошли в самую шумную часть каждого города — базар. Базары одинаковы во всех мирах и городах. Аккуратные ряды лавок и кричащих торговцев, пытающихся перекричать своих конкурентов. Люди толпящиеся и торгующиеся за каждый медяк. Не из жадности, а ради удовольствия. Снизить цену у жадного торговца на одну монету считалось победой и было поводом для весёлых рассказов под кружку крепкого напитка. Только не всем было известно, что цена уже называлась с учётом того, что покупатель будет торговаться. И даже после того как торговец делал скидку, цена оставалась слишком завышенной, а торговец оставался с хорошей прибылью. Все же последователи Тажира самые хитрые и не брезгующие обманом торговцы.

Бьёрн сразу пошёл к оружейный домам, игнорируя мелких лавочников. Друзья пошли следом, но пройдя три оружейный дома, Скит понял, что ничего интересного для него там нет. Оружием он не пользовался, а лунное серебро купить не так просто из-за сложного способа его добычи. Юный Фест прилипал к блестящему оружию, но такие клинки не имели никакого смысла кроме сомнительной красоты и эстетики. Мор просто шёл туда, куда шли и остальные.

После очередного оружейного дома Фестиций заметил художника торгующего своими картинами. Люди проходили мимо него, даже не смотря на холсты стоящие вокруг уличного художника.

— Господин Скит, пойдёмте посмотрим на картины! Я давно не разговаривал с последователями Артэ, хотелось бы посмотреть на искусство этого художника. — начал просить Фестиций, чтобы с ним пошли до точки его интереса.

Немного подумав, Скит решил, что в том чтобы ходить по всем оружейный домам нет ничего интересного, друзья оставили Бьёрна одного, а сами отправились до художника. Приблизившись Скит не смог сдержать удивленного восклицания, художник был слеп! Его белые, невидящие глаза смотрели в пустоту перед собой. Картины художника были не менее странными. Мазня одного или двух цветов, не имела никакого смысла.

— Господин Скит, смотрите как это прекрасно! — восхищенно воскликнул Фестиций, разглядывая картины слепца.

— Я не понимаю, что на них изображено. — обескуражено ответил Скит.

— Вы не умеете смотреть, уважаемый. — подал голос художник, его голос был сиплый и спокойный. Его совершенно не оскорблял тот факт, что его искусство кому-то не понравилось. — Посмотрите на эту картину, мне кажется, что рисовал я её именно для вас.

Скит проследил за пальцем на мозолистой руке былого воина. Картина на которую указал слепец была такой же не понятной, как и все остальные. Мазня из белого и чёрного цвета, не имеющих смысла. Угловатые линии, и жирные кляксы.

— Я все ещё не вижу в ней никакого смысла. — Скит начинал закипать, ему казалось, что слепой художник над ним издевается.

— Это потому что вы смотрите глазами, уважаемый. — все так же спокойно ответил слепец. — Но вы не умеете видеть.

— А чем смотреть, если не глазами, старик? — влез в разговор Мор.

— Человек может видеть не только глазами, юный господин Морий, я думал за все эти года вы научились этому. — слепец повернулся на голос и казалось, что он смотрел прям на Мора, а не в пустоту, как обычно.

— Откуда ты знаешь моё Истинное Имя?! — угрожающе проговорил Мор, и достал свои серповидные клинки.

— Как я могу не знать имя своего ученика, которого я ещё ходить учил? — улыбнулся художник, а Мор от растерянности опустил руки.

— Учитель Ичи? — на Мора было не привычно смотреть. Его руки тряслись, и он не мог убрать свои клинки обратно.