– Постойте, Варвара Ильинична, Григорий Афанасьевич, все совсем не так, как Вы думаете, – решил исправить положение Полынин, – Я узнал, что девка артиста брюлики ищет. Вот решил узнать, не мироедовские ли, хотел помочь обрести Вам то, что у Вас злые люди украли.
Аграфена Афанасьевна засмеялась, достала планшет и включила запись. В комнате зазвучал голос Полынина: «А как хорошо все начиналось… Лешка сам к нам в машину сел, ты ему салфетку с эфиром на лицо накинул, брюлики я забрал. Как почувствовал, что брюлики у меня в руках, так даже счастливым себя почувствовал. Дело оставалось за малым – на тот свет щенка отправить, а ты сплоховал.»
Аня посмотрела на Алексея Григорьевича и чуть не заплакала. Как же ему бедному досталось. Неужели Миродковы давно обо всем знали и столько времени выжидали. Это же какие нервы нано иметь. Зато теперь Полынина с Бариновым наверняка посадят. Хорошо бы им действительно дали пожизненное.
Полынин не ожидал услышать запись и накинулся на Баринова. Слушать слова, которыми плевался Полынин, было очень неприятно. Мэр предположил, что это Баринов заманил его в бегловский дом и специально заставил говорить под запись. Баринов только рассмеялся.
– Дурак, ты, Полынин, у Мироеда ведь наверняка не только твоя речь записана, но и моя. Все, ведьма Варвара, твоя взяла. Только я тебе тоже жизнь попортил. Тогда на дороге я в тебя сразу выстрелил. Жаль, контрольного не сделала, решил, что замочил сразу. А вот Володю твоего сразу не убил, поиздевался всласть. Хочешь расскажу тебе, как.
Варвара Ильинична побледнела и стала падать на пол. Все кинулись к ней. «Варюша, Варюша, не умирай!» – Григорий Афанасьевич опустился на колени рядом с бабой Варей.
– Варька, врет он все, держись. – закричала Аграфена Афанасьевна, Я с Любой на опознание Володи в морг ездила. Володя на месте умер, ему пуля в висок попала. Патологоанатом нам сказал, что смерть была мгновенной. Гришка, тогда тебя в Москву повез, а мы здесь с Любой вдвоем… Держись, Варька.
– Я держусь, Гриша, Граня, родные мои, уже столько лет держусь, – баба Варя заплакала.
Тетя Шура быстро сбегала к машине за своим чемоданчикам, послушала бабе Варе сердце, померила давление и сделала несколько уколов. Потихонечку баба Варя стала оживать. Аня только вздохнула с облегчением, как в кабинете случился настоящий форс мажор. Алексей Григорьевич полез в карман пиджака, вытащил оттуда пистолет и навел его на Баринова. Ане стало безумно страшно, что Алексей Григорьевич выстрелит и испортит себе всю дальнейшую жизнь. Она собралась и за секунду, до того, как Миродков младший нажал на курок, ударила его по руке. Грянул выстрел, но никто не пострадал, пуля только попортила эксклюзивный паркет.
– Это Вы зря, Алексей Григорьевич, так Вы ничего не решите, – произнес невзрачный мужчина, непонятно как оказавшийся в кабинете. – Я – следователь, во всем разберусь. Обещаю. От наказания никто не уйдет. Гражданин Баринов, Ваши слова о покушении на уважаемую Варвару Ильиничну и ее помощника, я готов рассматривать как чистосердечное признание. Вы и гражданин Полынин задержаны.
Сеня с Веней с радостью надели на граждан наручники и увели.
34.
Григорий Афанасьевич сдержал свое слово и заехал за ребятами по дороге в лес, где официально с понятыми и криминалистами должны были доставать схрон. Тетя Шура с Василием Петровичем не стали скромничать, и тоже попросили разрешения поприсутствовать. Дома осталась одна Варвара Ильинична. Шура прописала ей постельный режим.
Довольно большое пространство рядом с сосной, где был зарыт схрон, оцепили «космонавты» с автоматами. Ане поначалу даже было немножко не по себе. Народу рядом с сосной собралось порядочно, а за оцеплением еще больше. Громко вопили журналисты, которых отказались пропускать. Все действия криминалистов протоколировали и снимали на видео. Сначала с помощью металлоискателя точно засекли местонахождение схрона, а потом начали копать. Копать пришлось довольно глубоко. Аня вся издергалась, когда же, наконец, появится схрон. Схрон оказался довольно большим крепко сбитым ящиком. Не только большим, но и тяжелым. Сене с Веней пришлось поднапрячься, чтобы вытянуть ящик на поверхность земли. Открывать ящик в лесу не стали, повезли в полицию. В полицию двинули все, включая журналистов. Особенно предприимчивые в лесу сумели залезть на деревья и кое-что заснять. Как-никак сенсация городского масштаба.
В полиции поверхность ящика чем-то обработали, но отпечатков пальцев не нашли, слишком долго ящик пролежал в земле. Зато на пленке, в которую было завернуто содержимое ящика, отпечатков пальцев было в избытке. Сверху в ящике лежали два кейса с долларами, а под ним хорошо упакованный прямоугольник. Брат и сестра Миродковы занервничали. Что там под упаковкой? Вдруг надежда их обманула… Криминалисты сняли пленку, и все увидели лик Богородицы. Большинство перекрестилось. Зябликовская чудотворная икона вернулась к людям.
Аня все фоткала, надо же будет показать, что было в схроне и бабе Варе и Любовь Антоновне. Родителям тоже надо будет показать, но попозже, когда все волнения улягутся, а то последствия могут быть непредсказуемыми.
Когда все кончилось, к Ане подошел смущенный Алексей Григорьевич. У него на глазах были слезы, он так ничего и не смог сказать, махнул рукой и ушел. Зато Аню обняла и поцеловала Аграфена Афанасьевна. Она положила в руку девушки маленькую коробочку, в которой оказались сережки с бриллиантами неописуемой красоты. Женщина шепнула на ухо Ане, что это ее личный подарок. «Спасибо, что спасла Алешку.»
Вечером все собрались у бабы Вари. Чуть позже к ней пришел следователь и молодой мужчина. Аня разглядела у него на шее родимое пятно и поняла, кто это.
Первым слово взял следователь. Он долго благодарил всех собравшихся за помощь в расследовании. Особенно отметил вклад Ани и Севы. Они оказались в самой гуще событий, но не испугались, а проявили находчивость и ум. Дальше он предоставил слово бабе Варе.
– Не люблю я этого, но делать нечего – немножко расскажу тебе о себе. Здесь практически никто не знает, а кто знал, тот забыл, что в молодости я жила в городе и работала следователем-важняком. Много тогда у нас в области безобразий было: музеи грабили, нагло грабили. Рука у преступников поднялась даже на нашу церковь. Ладно бы, церковную утварь украли, это еще туда-сюда. Чудотворную икону похитили. По всему выходило, что за всеми безобразиями стоит Полынин, но прямых улик было мало. Ясно было, что у него есть помощник, где-то в ближнем круге Миродковых. Замок на церкви не вскрывали, ключом открыли. Ключей было несколько, но один хранился у Гриши, т.к. его покойный дед много лет в нашей церкви служил. Потом и самого Гришу обнесли – взяли бриллианты. Бриллианты – дело наживное, главное – чуть Алешу на тот свет не отправили. Я взялась за дело, засучив рукава. Баринов активность проявлял, вроде помогал. Работала я с помощником Володей. Мы вместе с ним много безобразий расследовали. Хорошо нам вместе работалось. Молодыми были, горячими. Я, грешным делом, даже замуж за Володю собиралась. Володя Баринова подозревал, а я внимательно к Володиной версии не отнеслась. Не могла поверить, что Гриша плохого человека рядом с собой держит. Так вот, в один, самый ужасный день моей жизни, нашу машину расстреляли. Я выжила, а Володя погиб. Как мне было дальше с этим горем жить? Себя в Володиной смерти винила и виню. Должна была все варианты предусмотреть. Когда узнала, что Володи больше нет, решила про себя – умру, но убийц найду и посажу. Подозреваемые у меня были. Вернулась на работу, а там наше с Володей последнее дело уже в архив сдали, также как и дело о покушении на нашу жизнь. Я поняла, что довести расследование до конца мне не дадут и точка. Хорошо, что я догадалась еще до ранения со всех документов копии снять и отдать Грише на хранение. Так вот, я затаилась, продала квартиру в городе и переехала в Зябликово. Нашла непыльную работу бумажки с одной стороны стола на другую перекладывать и начала дуру из себя изображать. Все делала для того, чтобы усыпить бдительность преступников. Кое-какая агентура у меня осталась, так что держать руку на пульсе я продолжала. Только схватить за яйца сволочей у меня не получилось. Подозреваемые выбились в уважаемые люди, кислород мне перекрыли, вот и все. Я столько лет ждала, что сволочи проколются, и дождалась. Идеальных преступлений не бывает.