– Прости, – только и смогла выдавить я. – Лучше бы ты привел в замок свою невесту, эту, с портрета, со шнуровкой. Она благородная, образованная, она бы тебе точно помогла. Почему ты привез именно меня?

– Тебе Альберт про нее рассказал? – немного удивился Рональд. – Он часто болтает лишнее. Девушка с портрета мне не невеста. Няня очень хотела меня поскорее женить, все равно на ком. Она меня любит как сына, а родители, вырастив своих детей, хотят увидеть внуков. Вот она и стала пересматривать портреты, которые мне присылают девушки со всей Освии. Знаешь, несмотря на то что меня так все ненавидят, невесты постоянно присылают свои портреты. Поначалу я их даже открывал, любовался, выбирал. Пару раз приглашал самых симпатичных к себе в замок на обед, устраивал балы. Но все это было пустое. Хоть они улыбались и кокетничали, приводила их ко мне только корысть. Потом случилась чума, я спрятался под куполом и перестал открывать новые портреты. Они, наверное, до сих пор так и стоят где-то в кладовых. Я подозреваю, что время от времени няня топит ими свою плиту.

Я знатного происхождения, богат. Кому-то нужны мои деньги, кому-то титул. Многие дочери недавно разбогатевших торговцев прямо из кожи лезут, чтобы выйти замуж за кого-нибудь с титулом. Нескольким моим соискательницам явно заплатили за то, чтобы они попали ко мне в постель и прирезали ночью без лишнего шума. В истории много случаев, когда до слишком уж живучих врагов добирались таким образом, а я оказался неприлично живуч.

А эта девушка, Марта, показалась мне другой. Когда няня в очередной раз собиралась топить плиту портретом, она наткнулась на этот. Марта ей понравилась, и няня своими руками повесила портрет в библиотеке. Она рассчитала верно. Девушка была красивая, в ее лице отражались те незаметные черты, которые указывают на ум и благопристойность. Я любовался ее портретом несколько месяцев прежде, чем решил написать. Она сразу ответила, и я написал опять, еще не зная, что завязываю переписку длиной в год. Она отвечала очень красиво, женственно, чувственно. Ее письма были мелодичными, как песни. Я влюбился, и отдал бы все, чтобы прожить с ней остаток жизни. Откладывать встречу дальше казалось глупым, в новом письме я пригласил ее погостить у меня, и скоро Марта приехала в мой замок со своей дрожащей от страха свитой.

Художник не приукрасил ее красоту, вживую она оказалась даже лучше. Письма она писала без советов нянек или опытных подружек. Она была именно такой, какой должна была быть. Очаровательная, приветливая, хорошо воспитанная, очень красивая и образованная. Этого хватило бы, чтобы обмануть любого другого мужчину, но не меня. Ты права, в даре есть свой плюс – я пойму любой обман. Мой дар позволил увидеть, что на самом деле Марта испытывает только любопытство и отвращение. Она едва ли не считала золотые подсвечники в коридоре, прикидывая, сколько выручит, оставшись вдовой. С тех пор я больше ее не видел. Портрет так и оставил висеть на месте. Он призван напоминать мне, как много кругом лжи и на что люди могут пойти ради денег.

Все мои невесты, как одна, хотели остаться вдовами. Вот их благородство и ум, вот их образованность! Их купленные титулы и жадные души заставили меня забыть, что бывает по-другому, а ты вновь напомнила. Когда я мельком увидел тебя в почтовой карете, я даже не рассмотрел твое лицо, мне было все равно, но уже на следующий день я нанимал следопыта, чтобы найти тебя. Он довольно быстро узнал про тебя все, что мне было необходимо: сколько тебе лет, куда и к кому ты направлялась, где ты жила и училась и кто были твои родители. Правда, следопыт деликатно умолчал о причине их смерти. Я тебя впустил в свой замок только потому, что Хранительница пророчила мне спасение через тебя…

– И она ошиблась! – с отчаянием в голосе прервала его я.

– Нет, и я совершил поступок, о котором не пожалел ни на минуту.

Я впервые увидела, как он улыбается.

– Я затеял поиск этого заклинания, чтобы отвести людской гнев и страх от себя, а сейчас мне это не нужно. Я не знаю почему, но я не боюсь больше завтрашнего дня.

Он и вправду был абсолютно спокоен.

– А я боюсь!

– Знаю. Поэтому и пришел с тобой поговорить. Что бы завтра ни случилось, ты не грусти. Сколько бы человек ни цеплялся за жизнь – все равно конец один, и бояться его не надо. Если меня завтра не станет, продолжай жить, радоваться, и никогда не вини себя в произошедшем. А сейчас я хочу, чтобы ты, Александра, оставила свои поиски и пошла со мной.

– Я не могу! Осталась последняя ночь. Я прочитаю книгу снова и найду то, что нужно!

– Нет. Прояви уважение ко мне как к хозяину дома. Оденься для верховой прогулки и спускайся к главному входу. Я буду ждать тебя там через двадцать минут.

– Осталась последняя ночь! Я не могу! – вновь запротестовала я.

– Считай, что это мое последнее желание, – воспользовался он хитрой уловкой. – И я ответ «нет» не приму.

Для него было важно то, о чем он просил, и мне тоже больше хотелось провести время, которого осталось так мало, с ним, а не с ненавистной книгой. Он ушел. Я сделала над собой усилие и постаралась думать о хорошем.

Когда я, наконец, собралась, Рональд уже стоял у входа, держа под уздцы двух оседланных высоких кобылок. Он подсадил меня, сам легко запрыгнул в седло, и мы вместе выехали из-под заветного купола. Город давно спал, оставив наконец оклеветанного герцога в покое. Стража у ворот храпела многоголосием, говорящим лучше слов, как на территорию замка каждый месяц пробираются наемники. В планы Рональда не входило будить кого бы то ни было, и мы тихо проехали мимо.

Меня вновь встретил ночной город, красиво светящийся разноцветными куполами, но к моему удивлению, Рональд свернул в сторону, выбирая дорогу, ведущую прочь от гулких плиток улиц, туда, где вставали ровными рядами аллеи, уводящие в поля за город. Мы немного попетляли по улицам, пока дома не кончились, и Рональд пустил свою лошадку рысью. Моя зарысила следом, не отставая от подружки. Полная луна безмятежно и сонно освещала нам путь.