– То-то же, – назидательно откликнулась Арьята. – Смотри впредь, над кем смеешься. Охо-хо, дожили! Смерть Белой тишиной ловят! Кому расскажу, не поверят! – она уперла руки в бока и окинула болото пристальным взглядом.
– Чем ловят? – не поняла Иленка.
– Белой тишиной. Сюрприз типа ловчей сети для неурочных путников вроде нас. Работает по принципу «разделяй и властвуй» А что, удобно устроились: и за едой гоняться не надо, и кто попало по болоту не бродит. Но я-то не кто попало! – В голосе менестрельки зазвенели металлические нотки. – Где мои спутники, карапуз?
– Да плетутся где-то позади вас, – насупленно буркнул потерчонок. – Как же, поймаешь тут кого! Вот ведь истеричные! Чуть что, сразу мате… то есть выражаться непотребно начинаете. А дядька Болотник теперь мигренью мается, злющий – страх!..[19]
– Так, – прервала его Арьята. – Раз уж ты провинился, будь добр, выведи нас отсюда. И братьям своим передай, чтобы наших спутников тоже проводили до края болота, где дорога на Белгродно прочь от вас поворачивает.
Потерчонок засопел, завздыхал и опасливо покосился на котенка, гордо восседавшего на плече у заклинательницы. Иленка успокаивающе погладила мягкую шерстку и пересадила звереныша обратно за пазуху. Болотный дух перебрался на тропу.
– Идемте, барышни, – обреченно проворчал он.
– А он не заведет нас куда-нибудь? – озабоченно спросила чародейка.
– Пока твой страшный зверь за ним следит – нет, – усмехнулась Арьята.
Глава 3
Что есть время? По сути своей ничего особенного – так, вода сквозь пальцы. Но, как говаривали древние латиняне, капля камень точит. Порой не оставляя от него даже пыли. А если таких камней вдруг оказывается много, да еще оставленных без присмотра, вот тут времени уже есть где разгуляться. Вроде стоял себе дом, крепкий да ладный, глядь – а от него лишь груда камней и осталась. Все сточило время, подобно штормовой волне набежав на крепкую кирпичную кладку. И лишь ветер гуляет в старых развалинах да прячутся голодные упыри и прочие охотники до чужой кровушки, поджидая случайных прохожих, которых нелегкая заносит в забытые всеми руины.
Вот и сейчас развалины в наличии имелись, ветер тоже, не хватало только упыристых голодающих, как обязательной части декораций к грядущей ночи. Но кто их знает, может, еще набегут?
Ветер, путаясь меж стен, словно девственник в шнуровке дамского корсета, гнал по небу обрывки тяжелых серых туч, разодрав в клочья их обложную осаду. Унылое огненно-красное солнце спешило убраться за горизонт, крася небо и клочковатые облака в веселенькие багровые тона. Здесь, на каменном холме у края топей, все еще ощущалось затхлое дыхание болота.
Арьята, проворно взобравшись на остатки стены и приставив руку козырьком ко лбу, оглядывала окрестности. Усталое дневное светило катилось прямо в болото, будто стремясь утопиться от стыда за увиденное на земле. Остатки каменного пола, поросшие на стыках плит чахлой травкой, кругом расходились от углубления в центре. Опоясывая вершину холма, подобно мятой великанской короне, вздымались зубчатые остатки древних стен не то капища, не то храма, неизвестно кому принадлежавшего и канувшего в Лету задолго до сего дня. На одной из пористых черных глыб, густо заросших мхом и лишайником, нахохлившейся галкой сидела заклинательница. Налетавший порывами ветер трепал короткие черные волосы. Иленка уныло покосилась на зажатую в пальцах сальную прядь и тоскливо вздохнула, припоминая, когда она в последний раз видела шампунь и горячую воду.
– Ну чего там? – в который раз спросила заклинательница Арьяту. Котенок, прекрасно отоспавшийся за день, теперь был свеж, бодр и голоден. И время от времени требовательно мяукал, напоминая новоявленной хозяйке, что неплохо бы предаться греху чревоугодия. Ну, может, не греху, а хотя бы малому прегрешению, но все равно, кушать-то хочется! Одна беда – все их немудреные съестные припасы остались у мужской половины отряда. А та, как назло, затерялась где-то на просторах болот.
– Ничего, – откликнулась Арьята. – И никого. Наверное, нас сильно расшвыряло на тропе.
– А ты уверена, что нам стоит оставаться здесь на ночлег? – поразмыслив немного, девушка уперлась в умозаключение об упырях и развалинах.
– Уверена, – отмахнулась менестрелька, рыжим факелом маяча на стене, словно путеводный огонь. – До дороги еще добрых два часа пути. Пока выберемся, совсем темная ночь опустится… О! Идут наши красавцы. Точнее, Шири идет, а Эдан вяло ковыляет. Совсем мой верный Поводырь его загонял. Воспитательную беседу с ним провести, что ли?
Иленка, усадив котенка на плечо, вскарабкалась на стену рядом с Арьятой.
– Эй! – девушки замахали руками.