В ботаническом саду, как в джунглях: хочешь, не хочешь, а чертовщину какую-нибудь встретишь. Особенно, если он такой же огромный, как частный сад Валентины Олеговны, пестрящий различными видами растений от самых редких представителей флоры до банальных хризантем, встречающих тебя в кадках прямо на входе в главное серое кирпичное здание. За ними выходы к теплицам, где поддерживалась нужная влажность, температура и даже почва подбиралась необходимая для того или иного вида растений.
Пока Паша с Сергеем подбирали в каталоге будущие букеты для своих дам, раз уж явились в столь любопытнейшее место, а заодно решили поглядеть на некоторых попугаев да обезьянок, успев пошутить на эту тему, Ярика повело в одну из теплиц. Именно там была выведена драконова лилия, скрещенная, по словам местного ботаника с диким взглядом да всколоченными волосами с цветком под названием «калла». Слушать о том, каким чудесным способом произошло подобное — не стал, свернув во время беседы в один из проходов, пока всполошенный ученый крепко прижимая к груди «ароматное» растение, шагал вперед, ничего вокруг не замечая.
— Невероятное произведение искусства! Вы даже не представляете себе, скольких трудов нам стоило добиться таких результатов, — вещал, уходя вглубь, а Ярослав не исчез за раскидистыми кустарниками, вдыхая влажный теплый воздух, неприязненно морщась.
Прямо, как лето в Хабаровске: влажно, жарко, только умылся и снова потек.
Наткнувшись на раскидистую пальму, едва не стал жертвой шустрой мартышки, живущей тут на правах любимца Валентины Олеговны. Ловкая, сильная, она перебиралась с ветки на ветку. Издавая крикливые звуки при виде наблюдавшего за ней Ярика. В какой-то момент скрылась между листьев, дождавшись, пока парню надоест за ней наблюдать, после прыгнула ему на голову, когда приходил мимо каких-то кустов напоминавших папоротник. С минуту они боролись, каждый выкрикивал на своем языке возмущенные слова, пока не рухнули на мягкую землю, а мартышка, надавав ему по лицу лапками, выкрикнула что-то, бросившись в сторону высоких деревьев.
— Иногда мне кажется, что животные меня ненавидят, — буркнул, приподнимаясь и отряхиваясь с сожалением осознавая, что рубашке пришел конец. Поднял голову, тихо матерясь, наткнувшись взглядом на яркие цветки каллы. Такие часто встречались на Дальнем востоке, его родине, хотя обычно оно стояло в офисах, а не попадалось в природе. Самый стандартный — белый. Правда, этот цветок обладал ярким темно-бордовым окрасом, потому и привлек внимание, раскинув свои одиночные большие листья, гордо восседая вдали от сородичей.
— Уж, не с тобой ли крестили то вонючее чудовище? — усмехнулся Ярик, шагнув к нему, осторожно проминая мягкую почву ботинком, наклоняясь, чтобы коснуться цветка.
— Это Зантедеския, нам привезли ее из Эфиопии, будьте, пожалуйста, осторожны. Она довольно ядовита, — послышался женский голос за спиной, заставивший Ярика с сожалением убрать пальцы от глянцевых насыщенных зеленых листьев, чуть проведя пальцами по гладкому соцветию. Обернулся, наткнувшись на стоящую неподалеку девушку в стандартной форме-робе, состоящей из желтого комбинезона с эмблемой орхидеи. Такой же, как у парня из доставки и всех, кто тут работал. Судя по неприметному внешнему виду, собранным в пучок русым волосам да очкам, девица сутками тут находилась, посвящая все время растениям. И сейчас ее поджатые тонкие губы говорили о том, что она совершенно недовольна его поведением. Будто поддакивая, откуда-то сверху раздался крик мартышки.
— А я думал, эту красотку скрестили с тем жутким цветком, что оказался у моего порога, — шутливо потянул, привычно улыбаясь. Щеки девушки вспыхнули, однако сама она подбоченясь, возмутилась:
- Дракункулюс обыкновенный не жуткий! Кстати запах исчезает через сутки, после аромат просто невероятный, — гордо вздернув курносый нос, заявила, искоса поглядывая на Ярослава, чуть прикусив губу.
Цветы цветами, а этот мужчина был неописуемой красоты, даже в грязной одежде, перепачканный землей. С невероятно яркими лазурными глазами да золотыми кудрями, чуть потемневшими от влажности помещения. Он просто провел рукой по волосам, едва не заставив шагнуть к нему, дабы убрать прядь, упавшую на лоб. Хитро прищурился, заметив интерес, промелькнувший в карих глазах девчонки, поманив ее пальцем.
— Правда? — потянул, широко улыбаясь, уже чувствуя пойманную на крючок жертву. Реакция в большинстве всегда одна, Ярик это знал. Чувствовал эти жалкие трепыхания с попытками самоубеждения. Вот и сейчас, девушка по имени «Маша», вышитое прямо на груди комбинезона, непроизвольно шагнула к нему, сглотнув слюну.
«Убивает мелких глупых мушек»
Пяти минут не понадобилось, она уже в объятия шагнула, распахнув широко глаза, стоило Ярославу запустить пальцы в ее волосы, распуская пучок, сбрасывая кепку прямо на землю. Усмехнулся, наклонившись ниже, обжигая кожу горячим дыханием:
— Итак, что ты там про ядовитость говорила?
— Ну и где этот идиот? — буркнул Паша, притопывая ногой недовольно, стоя у своего кроссовера. В руках громадный букет сортовых роз, Кира их полюбила за тонкий свежий запах. И почти такой же, только другого вида у Сергея, который преспокойно попивал кофе из стаканчика, купленного в автомате.
— Подозреваю, его забрали дикие обезьянки, — с сарказмом потянул, взглянув на наручные часы на запястье. Пять, десять, полчаса, уже дважды за кофе сбегать успели. И лишь на исходе сороковой минуты, когда Кенар порывался уже рвануть в сад искать Ярика, блондин появился на выходе без шапки в расстегнутом пальто, немного всколоченный, грязный, да еще и пуговицы выглядывающей рубашки были застегнуты неправильно.
От возмущения Канарейкин едва сигарету не проглотил, закурив на нервной почве, а челюсть Радова Сергея практически познала твердость асфальтированной автостоянки.
— Ярослав! — взревели оба мужчины, по блестящим глазам да парочке ярких пятен на шее сообразив, чем он там так долго занимался.