Степан сидел в своей сауне вместе с Гтирротой и Новиковым. Рядом с ними на столе стояла громадная бочка с лучшим светлым пивом, какое смог захватить могучий орк. Под пиво у них была замечательная копченая рыбка. Тут и сомы, и жерех, и довольно большой осетр. Все дела уже были обговорены, сейчас могучие воины сидели расслаблено и слушали какую-то непонятную воинскую песню в исполнении Гтирроты. Только сейчас парень понял, что он застоялся. Давно уже не было сражений на грани, чтобы прямо с риском потери головы, с могучими противниками. За таковых он даже целую армию местных вояк не считал. Уже несколько месяцев Система не радовала его новыми достижениями, он не повышал свой уровень. И вообще начало казаться, что начал расти живот. Это ненормально. Вот и сейчас, мужики расслаблялись, а Степан мечтал о схватке бесшабашной. Мечтал погрузить свою глефу, которую он так ни разу и не опробовал, в горячую, и сочащуюся свежей кровью плоть врага. Но кинуться, к примеру, в рейд на Берлин было глупо, что ему там может угрожать. Тогда кое-что вспомнив, он обратился к сидящим рядом с ним могучим парням. Точнее, могучих было только двое. Новиков хоть и был неплохо сложен, для человека, и хорошо прокачен по уровням, но сравниться с двумя орками не мог. Так вот, Степан и спросил:

— Братья, а вам не кажется, что жизнь наша скучна стала, и однообразна, не хватает в ней хорошей битвы, очень хочется прям Резню затеять, так хочется, что аж зубы сводит!

— Э, э, э, ты чего Степан, пиво что ли несвежее было, — забеспокоился Новиков, — никак моча в голову пошла?

— Ты не понимаешь Дим, вот мы тут все строим, заводы, дома, дороги. Тир вон, немчуру перемалывает, а ты, последнее время, с бабы своей не слезаешь! Но это все не то, мы же не просто управители, строители, солдаты, или примерные мужья. Мы, черт возьми, Воины! Нам нужно сражаться, причем сражаться так, чтобы лицом к лицу, врубаться в ряды врага, проламывать доспехи, чтоб прям кровь кипела! — и Степан поднял вверх пудовый кулак.

— Как я тебя понимаю Старший Брат, прогудел Гтиррота, я думал тут бой будет, толпы врага, думал, сейчас вспомню молодость, — Степан давно предполагал, что при призыве камень душ просто обменивался на нужную душу зависшую в междумирье, отсюда и фантомные воспоминания у Тира, — а тут слабые все, это было просто убийство, как детишек плющить, если бы не оружие ваше, то совсем бы неинтересно было, даже скучно. Только и утешает, что земли немеряно, я тут прошвырнулся по стойбищам, сердце радуется, да и баб набрал в гарем, неплохие. Но брат, найди мне орчанок, очень прошу!

— Слушайте, Други! Я тут вспомнил, меня же Ник-американец на охоту звал! Ща, погодите, — и Степан достал наручный ИсКин и принялся чем-то манипулировать на голограмме панели управления.

Через некоторое время появилось изображение крупного черноволосого парня, он был по пояс голый, тяжело дышал, и имел очень недовольное лицо. Однако увидев три пьяные рожи, только обреченно вздохнул:

— Это вы, чего хотели-то?

— Оторвали, от чего-то важного, ну извиняй! Сам на охоту приглашал, приглашал, и мы тут с мужиками посовещались, и решили приехать. С нас пиво и копченые сомы. Тока, это, нас пятьдесят человек будет. Ты говорил, что на той стороне хорошо статы прокачиваются, вот и возьмем с собой сотников. Пущай тоже попробуют. Да ты не боись, они смирные, пока трезвые, мда, вобчем через часок жди.

Ник посмотрел куда-то в сторону, и троице алкашей показалось что они услышали приглушенный женский вздох и где-то в стороне мелькнула изящная голая ножка. Поэтому не удивились, когда тот произнес: