— Вызовите силу, представьте знак и обратите его в форму! Что тут сложного!
— Пойдем туда, — И Мин махнул рукой на дерево, под раскидистой кроной которого уже успели устроиться несколько учеников. — Хоть на солнце не изжаримся.
Следующие полчаса мы безуспешно пытались вызвать силу, представить знак и облечь его в форму — точно так, как говорил наставник Фэн Гуанчжи. У меня сила вызывалась, но упорно облекалась в лотос, и я раз за разом сжимала кулак и начинала заново. У И Мина получался знак, но сила вызывалась какая-то не та — она была почему-то ржаво-рыжей вместо белой. А Ю Шин, мечтательно уставившийся в сторону столовой, создал из силы образ тарелки с лапшой и дымящимся парком.
У других дела были не лучше — справа и слева то и дело кто-то не справлялся с потоком, и вокруг летали поднятые порывами воздуха ветки и песок. Тут щеку обожгло, и, ойкнув, я прижала к ней руку.
— Прости, прости! — ко мне тут же подбежал тощий и длинный паренек в круглых очках на цепочке. Кажется, его звали Сяо Фэн. — Нечаянно ветку снес, у меня всегда с практикой проблемы были…
Он выглядел так виновато, что я уже открыла рот, чтобы заверить его, что все нормально, как за спиной раздалось:
— Новички? Вижу, вы усердно тренируетесь, молодцы!
[1] Струнный музыкальный инструмент
[2] Китайское стихотворение, его авторство приписывают то императору Цянлуну, то разным поэтам. По преданию, во время ужина со своими сановниками император продекламировал первые 3 строчки и не знал, как продолжить, и один из его министров спас положение и закончил стих. Перевод автора, может, где — то на просторах интернета есть и получше.
Глава 5
Голос был знакомым и незнакомым одновременно, и, обернувшись, я чуть не раскрыла от удивления рот — к нам шел двойник Фэн Хая, но если тот был отстраненным и равнодушным, как обледенелые горные пики, то его двойник, казалось, излучал тепло и сияние, словно взошедшее над этими самыми пиками летнее солнышко. Да это же его старший брат, глава клана!
— Приветствуем главу клана, господина Фэн Шао, — нестройно пробормотали мы и поклонились, сложив руки перед собой. Даже те, кто, как и я, не видел его прежде, догадались — он и Фэн Хай были единственными в клане достаточно сильными заклинателями, сила которых окрасила их волосы серебром.
— Не стоит церемонится, давайте, покажу вам, как делать знак, — произнес он, подходя к нам. Видимо, сила и власть не вскружили ему голову, если он был готов возиться с несмышлеными первогодками.
Все мы тут же окружили его, похожие в своих одеждах цвета цин на море, обступившее белый утес, и, подняв руку, отчего широкий рукав светлого одеяния свалился вниз, он раскрыл ладонь и принялся терпеливо, шаг за шагом показывать нам, как делать простейший знак. Вблизи он был не так уж сильно похож на Фэн Хая, и голос его, дружелюбный и спокойный, ничем не напоминал отстраненную манеру его младшего брата.
Я, как и все ученики вокруг меня, вытянула ладонь и, повинуясь указам Фэн Шао, вызвала на ладони белый шар, а потом начала изо всех сил представлять на его месте знак Чэн. От напряжения мне казалось, что я чувствую, как в голове шевелятся мозги, а у И Мина, стоящего слева от меня, на виске выступила капелька пота. Странно, я не помню, чтобы мне было так тяжело с первыми заклинаниями в Белом Лотосе…
— Не воображайте знак на ладони, а создайте его в своем сердце, а потом выпустить по руке на ладонь уже в готовом виде, — учил Фэн Шао, и, убрав белый шарик, я представила в середине грудной клетки сияющий знак Чэн — знак дракона, способный остановить зло и защитить. Я представила его так ясно, что, казалось, он сияет прямо сквозь грудную клетку и просвечивает через одежду — но, конечно же, такого быть не могло. Пытаясь не отвлечься, я продвинула знак по руке — и вскоре, не веря своим глазам, я смотрела на крошечный знак, горящий над моей ладонью.
— И у меня получилось! — заворожено произнес Ю Шин, и, обернувшись, я увидела над его крупной гладкой ладонью ярко-белый символ. Надо же, а я думала, И Мин справится быстрее него. Да Ю Шин полон сюрпризов!
— Молодцы! — Фэн Шао поднял на нас взгляд и одобрительно улыбнулся, и я невольно улыбнулась в ответ — настолько неожиданно приятно было услышать похвалу. Тут он перевел взгляд на мое лицо и нахмурился.
— Ты поранился? — спросил он и шагнул ко мне, раздвигая море синих мантий, как льдина — воду.
— Я? — я недоуменно прижала ладошку к щеке — к той, что оцарапало веткой — и, отняв ее, увидела, что на пальцах осталось несколько капелек крови. Я глазах тут же все поплыло, и, пошатнувшись, схватилась за плечо стоящего сбоку И Мина. Только не сейчас! Нужно продержаться…