Я уже привык, что меня везде встречали сексуальные девушки в коротких блузках и обтягивающих мини-юбках. Легко представить, как прижимаешь красотку к ближайшему столу или стене, рвешь тонкую преграду и забираешь себе очередной трофей… В общем, Батов разочаровал, послав ко мне мрачного Семена. Тот прикинулся ветошью, старательно избегая встречаться со мной глазами и молча показал в конец небольшого коридора.

Обстановка в кабинете Батова полностью соответствовала его дому. Например, на полу лежала крокодилья шкура. Она смотрела на меня, распахнув пасть, и как бы вопрошала «почему судьба настолько жестока?»

На красных стенах висели картины в тяжелых золоченых рамах с портретами неизвестных мне людей в военной форме. Мебель — массивные кожаные кресла с неудобными подголовниками, экстремально низкий гостевой стол с шахматной доской и глухая стена к кабинету с нишей как раз под секретаршу. Да, у Батова она все же была, причем одета как раз по местной моде и с чуть припухшими губами. Не терял время мой будущий тесть, уважаю.

— Здравствуй, Кирилл, присаживайся. — Батов сидел в красном резном кресле с высокой спинкой и золотыми подлокотниками. Даже не попытавшись встать, он радушно указал на простенький стул напротив. — Эллочка, жду вас с бумагами через час.

Я проводил взглядом цокающую на каблуках юную нимфу, с иронией отметив, как сильно меня недооценивал Батов. Он собирался разобраться со мной за какой-то час и отметить победу упругой попкой. Само собой, я не собирался доставлять ему такое удовольствие.

Похоже, весь первоначальный страх передо мной прошел, и он снова начал борзеть. Мне что, каждую пару недель придется напоминать, кто есть кто? Да ну, проще убить… хотя нет, Вика не одобрит.

Так и не придя ни к какому выводу, устроился на стуле напротив Батова, закинув ногу за ногу, и уставился на него мрачным взглядом. Предложенный мне хозяином кабинета стакан виски проигнорировал, мало ли чего там намешали. Повисла напряженная тишина. О, проняло, по шее у Батова побежала капелька пота.

— Кхм. — Он громко прочистил горло. Видимо, заранее намеченный сценарий пошел совершенно не по плану. — Мы говорили о…

— Вы заманили меня сюда сообщением о приборе, который позволит маскировать искусственную структуру созданных мной кристаллов и просили не говорить Вике, — произнес я, задумчиво изучая свои ногти. — Само собой, я ей все рассказал. Думаю, вы догадываетесь о ее ответе. Если коротко — Байкал.

— Причем здесь Байкал? — изумленно уставился он на меня.

— Анекдот есть такой про пиздеж чистой воды, — просветил я его.

— Кирилл, попрошу обойтись без оскорблений! Вика посвящена далеко не во все дела нашей фирмы…

Ага, так я и поверил. Ее ведь готовили как наследницу успешного бизнеса, причем Батов со временем собирался поглотить и активы ее будущего жениха. Хваткий парень, в общем. И, на мою удачу, дочь унаследовала его качества. Я все чаще ставил ее работать с Фельги и планировал использовать как одну из заместительниц. Но ладно, что-то я отвлекся. Тем более Батов заканчивал театр одного актера.

— Сами посмотрите! — Он пододвинул ко мне черную коробочку и откинулся в кресле. Внешне стараясь выглядеть расслабленным, Батов явно сильно нервничал.

— Не, давай лучше ты покажешь, — картинно скрестил руки и отодвинулся, окружая себя щитом.

— Хорошо! — неожиданно легко согласился Батов. Он открыл коробку и повернул ко мне, демонстрируя большую красную кнопку, на которую и нажал.

С потолка опустились гудящие силовые поля характерного желтого цвета, заключая стол в квадрат. Еще одно заблокировало дверь. Из скрытых за картинами форсунок с шипением поступал газ.

— Он не имеет магической природы, так что твои фокусы с исчезновением магии бесполезны, а щиты подключены напрямую к московской сети, никому их не пробить! — Теперь Батов прямо лучился самодовольством и собственным превосходством. — Ты допустил большую ошибку, Кирилл, связавшись со мной. Со временем Виктория поймет, что я желаю ей только лучшего.

Я спокойно сидел на месте, окружив себя воздушной сферой, не подпускающей газ. Магию-то Батов убрать не догадался.

— Ты лишь хочешь продлить свою агонию, — покачал он головой и скорчил недовольную гримасу. — И задерживаешь меня. Сдавайся! Я обещаю тебе хорошее обращение…