Выдернул лезвие, из раны хлынул поток зеленой слизи, стекшей по груди одержимого на стол. Демон забился в конвульсиях, истошно визжа. Подождав, пока слизь вытечет, я перекрыл обзор спиной Косте и начал ковыряться в распоротой ране. Спустя пару секунд удалось срезать железу, которая тут же исчезла в инвентаре вместе с ножом.

— Железу, генерирующую яд, я разрезал, — а если быть точнее, вырезал, попутно стырив, — поэтому теперь он безопасен. Далее, берем обычную капельницу с физраствором, туда добавляем пару капель с маслом Сараимских святынь и ждем.

— Нас на курсе такому не учили.

— Вас вообще не учили, судя по твоей подготовке. Либо мне наврали о том, что ты лучший на курсе. Держи,— кинул практиканту десятимиллилитровый флакончик. — Капельница закончится в течение часа, сменишь на новую и туда добавишь еще две капли. Если начнутся судороги, зови неотложку, скорее всего, сердце останавливается. После третьей капельницы отключишь систему и будешь ждать еще час, пока вся эта труха не осыплется, — я показал на измененное тело пивняка, — пациент придет в сознание. Сразу же дашь ему воды, а то еще сдохнет от обезвоживания.

— А вы уходите? — испуганный вопрос остановил меня у выхода из палаты.

— Ну разумеется, Костик! У меня еще дел вагон, привезли-то двух одержимых, а спасли мы только одного. Бди.

Я шагнул в коридор, закрыв за собой дверь. Эх, халат на выброс, такую вонищу не отстирать. Проходящие мимо пациенты шарахнулись от меня в сторону. Даже инвалид, проезжающий на коляске, ускорил движение.

— Ну а вы че хотели? Спасать таких, как вы, неблагодарное занятие, не только в моральном плане, но и в материальном, — пробубнил им в спину.

Стянув халат тут же, бросил его в мусорный бак. Вонь стояла такая, что можно было сознание потерять. Мимо меня, зажав нос, пыталась прошмыгнуть Маша, не вышло. Ухватил ее за рукав и спросил:

— Машунь, куда дальше? Остались еще добрые дела на сегодня?

— Станислав Всеволодович, отпустите, пожалуйста, от вас воняет! Фу! — девушка попыталась вырваться, но безуспешно — Нет, Саша забрал последнего, больше никому помощь не нужна. Кхе-кхе, помойтесь, пожалуйста, это невыносимо. — Маша едва сдерживала рвотный рефлекс, неженка.

— А ты куда спешишь? Не хочешь пообщаться с коллегой? — неспешно продолжил разговор, забавляясь ее попытками вырваться.

— Не хочу! — Машка извернулась и отскочила на пару метров от меня, поправив халат.

— И куда это мы намылились? — ухмылка прилипла к моему лицу и не хотела никуда уходить.

— Мы с Сашей на свидание идем,— девушка довольно улыбнулась.

— О как! Ну давай, давай. А я до ночи поработаю за вас двоих, нет, мне не сложно. Иди, Маш, все хорошо, и Саше скажи, что его не должна совесть мучить за то, что я снова остаюсь дежурить, — сделал скорбное выражение лица, но меня раскусили.

— Ага, так и передам. Только страдать не будем, ведь вы добровольно тут погибаете,— Машка показала язык.

— Вредина.

— Вы тоже.

— Спасибо. Хорошего вам вечера. И это, ты тоже в душ сходила бы, а то провонялась от меня.