— Нет, мальчик мой. Твои родители, как и остальные существа, населяющие твой мир — погибли не из-за нас. Этому послужила воля случая и жестокость представителей их расы. — произнёс один из сидящих за столом Богов.

Я не решился ответить ему дерзостью, ведь я с ним был в корне не согласен. Пускай лучше продолжает читать мои мысли, раз ему это так нравится.

— Ха-ха! — вдруг засмеялся Люцифер. — Парнишка умён! Но тебе стоит понимать. Оскорблять нас в своих мыслях, одно и тоже, как если бы ты сказал это нам в лицо. Но тебе это прощается, что взять с низшей формы жизни?

Да он совсем офанарел? Как он меня только что обозвал? Сволочь, если бы ты был тут один, я бы тебя грохнул!

— У тебя был шанс. Ты им не воспользовался. — томно ответил Люцифер и махнул рукой.

— Зачем я здесь? — в очередной раз я повторил свой вопрос, стараясь не обращать внимания на надменное лицо Люцифера.

Скорее всего, они все сидят с подобными лицами и открыто насмехаются надо мной. Правда, увидеть этого я не могу. С другой стороны, пускай насмехаются столько, сколько им влезет. Если я им для чего-то нужен, значит и поводов для волнения пока-что нет. Пока я им нужен — я живу.

— Замечательная позиция. — произнёс один из семерых. — Ну что, господа. Кто расскажет нашему гостю о цели его визита к нам?

За столом повисла гробовая тишина. Никто не решался начать разговор первым, что было очень странным. Чего они так сильно переживают? Боятся, что я соскочу? Но что им мешает просто подчинить мою волю своей, как они сделали с Элейн.

— Кхм… Видишь ли, мы не можем подчинить твою волю, как и нанести тебе прямой вред. Убить точно не можем. — произнёс Люцифер. — Тогда, в преисподней, я смог тебя ранить, но нанести смертельную рану нет. На тебе наши реликвии, снять которые уже невозможно. Мы можем тебя покалечить, сделать инвалидом, но не более того. А нам в этом нет никакого смысла. Сделай мы подобное, очень сильно пострадаем сами. Представляешь какой откат получили те, чьи предметы на тебе надеты? Мы можем причинять вред тому, чьи реликвии на нас надеты, но это даётся нам слишком дорого.

Так-так. Эта информация весьма кстати.

— Не радуйся раньше времени. Даже если ты оденешь все предметы и решишь наложить на себя руки — нам ничего не будет. Я же говорю, мы получим сильные откаты только в том случае, если лично нанесём тебе вред. В обратную сторону работает точно так же. — произнёс Люцифер и откинулся на спинку стула, вальяжно рассевшись на стуле.

— Хорошо, с этим понятно. Я не могу причинить вам вред, как и вы мне. Но вам от меня что-то нужно. Что именно? — произнёс я.

И снова тишина. Не понимаю я этих Богов. Почему они такие нерешительные? Как первоклассники, ёмаё! Да и странная это ситуация с предметами. Что-то мне подсказывает, что есть в этой всей истории тёмные участки, которые мне неизвестны…

— Есть. Но ты о них не узнаешь. — ответил Люцифер и вздохнул. — Ну что, кто начнёт? Могу я, но вы же знаете, меня он может и не послушать.

На мгновение мне показалось, что в зале стало ещё тише, чем было до этого. Хоть это и невозможно, ведь здесь не было абсолютно никаких посторонних звуков. Даже их одежда, которая на них скорее всего была — не шаркала по стульям, когда они двигались. Лишь наши голоса здесь отдавались какими-либо звуками.

— Я начну. — вдруг заговорил женский голос.

Это было настолько неожиданным, что я даже дёрнулся. Женщина? Откуда здесь женщина? Я почему-то думал, что все они мужчины. Да и не помню я среди смертных грехов женщин.

— Ты сексист что-ли? — вновь произнесла женщина и засмеялась. — В вашей мифологии у нас мужские облики, но мы сами вольны решать — как будет выглядеть. Мне больше нравится такой облик.

Мне показалось, что она привстала со стула, показывая себя во всей красе, но разглядеть этого мне не удалось.