– На пару слов, браток.
13
Танцующие расступались перед Карвером – не из-за его внушительных размеров, а из-за его репутации. При взгляде на меня улыбки исчезали с лиц, сменялись тревогой. Многие видели, как Сара Джейн разбила Карверу нос. В соседней комнате по-прежнему гремела музыка, но я ее почти не слышал. Зейн прошел прямиком на кухню. Я вдохнул поглубже и последовал за ним.
Изабель там не оказалось. Нас было трое: Зейн Карвер, я и Зажим – костолом, с которым я недавно повздорил. Он был похож на оживший труп. В ярком свете ламп стало видно, что его левая рука и впрямь тоньше правой. Ладно бы только это. Вся левая сторона тела усохла и странно скукожилась. Воспаленные глаза выпучились, будто от боли.
– Ага, это он, – сказал Зажим.
– Дверь закрой, – велел Карвер, не обращаясь ни к кому конкретно.
Взявшись за дверную ручку, я почувствовал липкий пот на ладони. Я перекрывал себе возможный путь к отступлению, а какой-то глубинный инстинкт твердил мне: «Не делай этого». Я оставил его без внимания. Закрытая дверь приглушила музыку.
– Это он, – настойчиво повторил Зажим. – Еще и врезать хотел.
Карвер молча улыбнулся. Потолочные светильники были направлены в разные стороны. Карвер стоял так, что отбрасывал две четкие тени.
– Ты хотел врезать Зажиму? – переспросил он.
– Нет.
Зажим сплюнул в раковину, будто мой вид вызвал у него противный привкус во рту. Левая рука двигалась неестественно, с некоторой задержкой, как запоздалая мысль.
– Значит, он врет? – спросил Карвер.
– Ну, ошибся просто. Наверное, с ним такое часто бывает.
Зажим сделал шаг ко мне, но передумал. Взял бутылку за горлышко, разбил ее об стену, направил на меня острые края «розочки» и заявил:
– Поговори мне еще.
В луже красного вина поблескивали осколки.
Карвер посмотрел на Зажима:
– Он не нарочно. У него…
– Меня зовут Эйдан, – подсказал я.