— Как я его понимаю. По крайней мере, у него были вы. Ему можно позавидовать.

— Возможно, у тебя тоже кто-то есть. Ты обязательно вспомнишь.

— Надеюсь.

— У тебя точно есть я. И всегда буду.

— Это для меня самое важное.

Макс остановил машину, отстегнул наши ремни, перегнулся через панель, разделявшую нас, и обнял меня.

— Я люблю тебя, и это для меня самое значимое сейчас.

— Я тоже очень люблю тебя.

Он коснулся губами моего носа и отстранился.

— Жди здесь. Я быстро.

Парень вышел, а мой разум занялся его братом, жизненные параллели с которым заставляли мысли крутиться вокруг него. Жаль, что у нас не было шанса на знакомство. Столько общего — мы бы обязательно подружились. Как трагично оборвалась его жизнь. Хорошо, что он успел побывать в семье с людьми, которые его приняли и полюбили. Неизвестно, сколько еще продержусь живой, но и я успела почувствовать себя любимой — и это самое главное. Но за исключением того, что я должна приложить неимоверные усилия, чтобы не утащить в свой ад того, кто является самой драгоценной частью моей жизни.

Через двадцать минут вернулся Макс с определяющими составными частями нашего тревожного чемоданчика и, проехав несколько магазинов, чтобы загрузиться необходимыми аксессуарами, в том числе, и товарами для альпинизма, мы унеслись в направлении дома спать до самого вечера.

На ужин мы, конечно, опоздали, потому что уставшие проспали до звонка Леры, вопрошавшей, где мы застряли, и почему нас до сих пор нет. Времени не было даже накраситься, и мы, быстро приняв душ, высушив наскоро волосы, оделись и помчались к месту встречи. Я заметила, что Макс спрятал пистолеты под полами толстовки, а остальное переложил в объемную дамскую сумку, которую вручил мне, и, которую охрана попросила открыть на входе в ресторан.

Посмотрев на батончики «Сникерс», лежавшие вперемешку с водой и веревкой, охранник нахмурил брови, взглянул на меня, как на сумасшедшую маньячку, но задерживать не стал, тем самым заслужив мою самую широкую улыбку.

За столом, ожидавших нас людей, шел непринужденный разговор, о чем доказывал хохот, долетавший с их стороны. Когда нас заметили, Лера и Егор напряглись и даже, мне показалось, отпрянули друг от друга, увеличивая расстояние. Я кинула взгляд на Макса и поняла, что тот моментально нацелился на жертву. Взяв его руку, я постаралась отвлечь внимание парня на себя, что у меня получилось, но ненадолго. Чмокнув мой нос, он тут же вернул взор к представителю мужского пола, восседающего рядом с сестрой.

Ангелина одарила нас ослепительной улыбкой. Хоть кто-то нам был рад.

— Наконец, мы уже думали, что-то случилось!

— Не удивлюсь. В последнее время Макс ведет себя странно, — заметила Лера.

Я потупила взгляд и пропустила мимо ушей, так как знала, кто в этом виноват.

— Это все любовь! — тут же продолжила она. — Любовь заставляет людей делать разные противоречивые поступки. Кто-то пишет стихи, другие вдохновляются на отважные действия, третьи сходят с ума и становятся неадекватными, как мой брат.