— Здравия желаю, — ответил майор.

Начальник отряда предложил:

— Пройдем в тень? Печет сегодня с утра, что же к вечеру будет?

Майор согласился, и офицеры прошли в курилку, оборудованную недалеко от шлагбаума, закрытую от солнца все той же камуфлированной сетью.

Подполковник спросил:

— Как наши дела, начальник заставы?

— Нормально! Надоело только все до чертиков!

Беляев повысил голос, в котором зазвучали нотки недовольства и раздражения:

— Что тебе, Виталий, надоело? Баксы лопатой грести надоело? В отличие от начальников других застав, сидящих в горах за копейки оклада? У тебя и кроме доходов привилегированное положение, даже жена, можно сказать, под боком!

Услышав о жене Соколова, Полуянов удивился. За пять суток тщательного наблюдения за постом на заставе женщины замечено не было, не могла же она все время находиться в казарме.

Ситуацию разъяснил сам майор, ответив начальнику:

— Да, рядом, под боком… словно заложница содержится в Ургабе, под надзором самого Мансура!

— Брось, Виталик! Ты же знаешь, что это не так! Ну, какая из Надежды заложница?

— А кто же? Вы и держите ее здесь, чтобы полностью управлять мной!

Беляев вновь повысил голос:

— В чем дело, майор? Ты чем-то изволишь быть недоволен? А тебе не кажется, что о своей судьбе тебе раньше надо было думать? Перед тем, как впервые пропустить через перевал машину с наркотой!

— Мне нужны были деньги на операцию матери!

Подполковник рассмеялся:

— А когда пропускал вторую машину, а затем и третью, четвертую, то на эти деньги кого оперировал?

Соколов, опустив голову, молча закурил.