Глава 15

— Хм… Раньше ты вроде и сам покуривал…

— Раньше меня по голове прикладом не били. Вот я и не берёг здоровье… Кстати, сегодня обязательно надо глянуть, что там с раной, зудит проклятая и чешется. Может пора нитки вынуть?

— Как скажешь, — кивнула она и принялась за хлеб с маслом, откусывая по очереди и с толстенного пласта окорока. Минут десять они ели молча, а потом девушка поделилась очередными сомнениями. — Расположились-то мы хорошо, даже слишком. Но вдруг нам всё равно кого-нибудь подсадят? Сам видишь, что с билетами творится…

И непроизвольно поёжилась от опасного блеска в глазах Шульги. Да и его низкий, рокочущий голос, мог напугать кого угодно:

— Пусть только попробуют. Тогда и сами проводники, вместе с бригадиром неожиданно «выйдут».

Фыркнул, словно отгоняя от себя неуместные мысли, и продолжил кушать, как не в себя. Тогда как подруга мысленно распереживалась ещё больше:

«Изрядно ему по голове досталось. Совсем на себя прежнего не похож! Крови не боится. Но если сейчас он хотя бы непримирим в отношении грабителей, убийц и прочей уголовной швали, то вдруг и на простых людей кидаться начнёт? Тех же проводников застращает до такой степени, что они сами на ходу спрыгнут… А потом точно в милицию нажалуются. И тогда нас сразу же на первой станции снимут».

Она понимала, что надо как-то переговорить с парнем, сгладить заострившиеся углы его характера. Но в то же время вынужденно признавала, что и сама его стала побаиваться. А уж с собственным страхом бороться ещё сложней, чем воспитывать кого-то.

Тем не менее, она смогла удивить Киллайда, когда вдруг спросила:

— Сань, а почему ты меня ягодкой стал называть?

Теперь уже он озадачился, дивясь несуразной женской логике, и поспешно копаясь в доставшейся ему памяти. Следовало выбрать в хаосе прочитанного, увиденного и услышанного самый оптимальный ответ. Ну и не помешало бы хоть немножко польстить своей союзнице. Вот и получилась смесь юношеских восторгов, приправленных старческим цинизмом:

— Да потому что ты чудесная, сладкая, очаровательная и манящая. Ну и свеженькая, как лесная земляника. Такую ягодку так и хочется потискать вначале, покатать в ладонях, а потом слопать.

Ну и чем для юной девушки могли показаться такие слова? Как минимум — признанием в любви. Максимум… Ну на такое она ещё не загадывала. Но неожиданно для себя зарделась, как маков цвет, опустила голову и прошептала с осуждением:

— Скажешь тоже… Меня чаще за пацана принимают…

— Хе-хе! Это ты просто себя недооцениваешь, — вполне серьёзно распинался Александр, выхватывая со стола то грибочек, то огурчик, то кусок мяса. Порой и слова плохо проговаривал, из-за пищи во рту, но в общем его речь понималась: — А чтобы ты всех вокруг себя затмила красотой, только и надо привести тебя в соответствующий вид. Приодеть по столичной моде, сделать надлежащую причёску, надеть соответствующие серьги. Можно ещё колье и диадему. Ну и брошку, на платье… Видела в том же кино, как Марлен Дитрих на бал пришла? Так вот ты — была бы ещё лучше!

Теперь уже Бельских глянула на приятеля строго и сердито. Потому что заподозрила, что над ней смеются. Или издеваются. Слишком уж велика ей казалась дистанция между шебутной, простой девчонкой и великой актрисой из мира сияющей сказки кинематографа. Да и звучало это дико от молодого человека, который ещё два дня назад на подобный комплимент не сподобился бы и под страхом смерти.

Но тут же она вспомнила, что теперь блондинка. Родителей нет в живых. Сама она в бегах. Под чужим отчеством и фамилией. И по документам — замужняя женщина. А муж говорит вполне серьёзно, уверенно, авторитарно. То есть, не шутит. И пыжиться, строя из себя невесть что в ответ — не стоит. Краснеть?.. Ладно, краснеть можно. Если в меру…

В итоге, Анастасия стрельнула пару раз глазками, тяжело вздохнула, глянула на стол, да и продолжила трапезничать. Ибо вполне обоснованно предполагала, что уже сегодня к ночи все гигантские запасы продуктов будут съедены. А ведь вначале не сомневалась: Санька купил съестного на два, если не на три дня. Теперь же, глядя, как он ест за троих (скорей — за пятерых!) здоровенных мужиков, ничего не оставалось, как только …гордиться таким защитником.

«Ведь правильно говорят, что как поест — так и наработает, — рассуждала она. — А Санька вон какой сильный! Главаря просто играючи в окно вытолкал. Ещё и далеко отбросил, чтобы сразу в реку… Да в притоне Митяя что творил?.. Бр-р! Опытных бандитов ухайдакал, словно крыс шелудивых. Хм… С таким мужем ничего не страшно. Наверное…»