Двое мужчин в темных костюмах вышли из машины и приблизились к охраняемым воротам. Еще до того, как они вытащили жетоны, Лекси Темплтон поняла, кто это. Сценарий разворачивался именно так, как сказано в письме:
«Полиция уже в пути. У тебя нет выхода, Александра. На этот раз – нет».
Слезы обожгли глаза Лекси. В ушах зазвучал голос тети Ив, так ясно, словно она все еще была жива. Издевательский, злорадный, пропитанный ядом. Неужели она была права? Неужели это все? Конец игры? После всех усилий и жертв?
Лекси вспомнила стихотворение Дилана Томаса, которое учила в школе: «Взбунтуйся, мой сын, против дружбы луны. Парламент небес – долой…»[1]
– Черт все побери, я взбунтуюсь! И не позволю старой ведьме побить меня без борьбы!
Копы уже вошли в ворота. Еще секунда – и они окажутся у дверей.
Лекси Темплтон глубоко вздохнула и спустилась вниз, чтобы встретить их.
Книга первая
Глава 1
Дэнни Коретти смотрел сквозь переплетение ветвей вниз, на бурлящую толпу людей, ощущая острый приступ морской болезни.
– Какого дьявола мы здесь делаем?
Закрыв глаза, он лихорадочно вцепился в ветку древнего вяза и еще раз удостоверился, что и он, и камера надежно скрыты густой листвой.
– Деньги. Делаем деньги, – возбужденно прошептал компаньон. – Смотри, вот она!
– Где?
Проследив за направлением взгляда приятеля, Дэнни Коретти направил длиннофокусный объектив камеры на фигуру, поникшую в самом центре толпы скорбящих. Женщина была с головы до ног одета в черное. Плотная кружевная мантилья, ниспадавшая до пола, надежно скрывала лицо и безупречно сидевший костюм от Диора. Она могла быть кем угодно. Но была отнюдь не кем угодно.
– Морочишь мне голову? – нахмурился Дэнни. Церковный двор, казалось, отчаянно вздыбился. Древние могилы поднимались и опадали, как лошади в призрачной карусели. – Я ни черта не вижу! Уверен, что это она? Под этим кружевом может быть кто угодно, хоть Джонни Карсон[2].
Спутник широко улыбнулся:
– С такой-то задницей? Ни за что на свете. Это точно она.
С соседнего дерева доносились жужжание и щелчки камеры конкурента. Сфокусировав объектив, он тоже начал снимать.