Через некоторое время раздался мелодичный голос Паэльи:
– А как же вы схватили зачинщика, если в город не заходили?
Дон Граман неприязненно покосился на девушку, но тем не менее ответил:
– Он сам пришел к нам в лагерь.
– Я что-то не понимаю вас, дон Граман, потрудитесь объясниться, – голос герцога стал злым и скрипучим.
– Зачинщик – сильный маг, чужеземец.
Граман замолчал.
– Я что, должен из вас клещами слова вытягивать? Так у меня в подвале клещей достаточно, познакомитесь в случае необходимости.
Это был перебор, так с доном Граманом никто и никогда не разговаривал.
Военный побагровел, вытянулся еще более и звенящим от напряжения голосом произнес:
– Владетельный дон, в сложившихся обстоятельствах не имею более возможности выполнять свои обязанности. Прошу принять мою отставку.
Ален сорвал с себя нагрудный знак командира дружины, сделал шаг вперед и положил его на столик перед герцогом. Затем четко развернулся и пошел на выход.
– Трус! – крикнул ему в спину дон Омаго.
Бывший командир дружины вздрогнул, как от удара, но с шага не сбился и покинул зал.
– Вот дерьмо! Декерс, Декерс!
Дворецкий вошел в зал.
– Срочно разыщите магистра Тана, попросите его прибыть в замок, скажите, что к нам в гости пожаловал чужеземный маг. Далее. Помните, Декерс, про ту страшную комнату, о которой мне в детстве рассказывал отец? К ней было запрещено даже приближаться под страхом жуткого наказания?
– Помню, Ваша светлость.
– Сходите, проверьте работу механизмов. Сколько лет ею не пользовались?
– На моей памяти – ни разу, Ваша светлость.