На месте рыбного косяка возник коралловый куст. На концах веточек расцвели «звезды», взмахнули лучами и полетели. Закружились хороводом над Триллианом.

Люди выходили из домов и застывали, задрав головы.

– Это гипноз? – тихо выдохнула Варя.

– Это ночь. У них здесь будут день и ночь. Со звездным небом.

Они переглянулись. Как бы было здорово здесь пожить! Не притворяться комиссией по аквариумистике, не придумывать способы маскировки, не искать подозреваемых, не вести многозначительные беседы с садовником… не то чтобы он им не нравился, но хотелось разнообразия. А остальные жители города с чужаками не столь многословны. Разве что ученые, но те на «аквариумистов» в обиде.

Просто жить в лимонно-синем полосатом домике на краю площади. Каждый вечер выходить из дома и смотреть на купольное «небо». Шевелить губами, считая, сколько раз осьминог превратился в гигантского моллюска и обратно. Загадывать желания, когда огоньки прочерчивают купол от шпиля башни до прогулочной галереи…

– За что он его ругает? – прошептала Варя. – Это же прекрасно!

– Может быть… – начала Ника, переступая ногами, и осеклась. Холодно-то как стало. И мокро.

Стоп.

Мокро?

Разом позабыв о «созвездиях», они присели и коснулись пальцами брусчатки – по камням бежала вода.

«Авария?» – только успели подумать Вареники, как раздался пронзительный визг сирены.

Мы с Максом наступления искусственной «ночи» не видели – как раз в это время командир стоял в шлюзе, натягивая скафандр, а я развлекал его рассказами о том, как проникнуть в лабораторный корпус и заодно очаровать девушку-ученого.

– Открывает она, значит, дверь, – тоном знатока женской природы, опытного ловеласа-затейника и ведущего программы «Мужской клуб» вещал я. – А ты делаешь вот такие глаза… Нет, ты не болты на ботинках затягивай, а на меня смотри!

– Думаешь, у меня получится? – Макс с сомнением посмотрел на меня, стараясь не показать скрывающуюся за этим насмешку. Что-то он в последнее время стал излишне чутким и толерантным. Аж самому не верится!

– Получится! – твердо уверил я. – У тебя глаза добрые, особенно когда ты не орешь на других. И еще очки стильные. А еще…

– Что еще? – Макс покрутил в руках флягу с чистящим гелем, который передал Варфоломей.

Вареники ранее проверили его и подтвердили, что ничего необычного не чувствуют, так что версия с заговором на суше, кажется, потерпела неудачу. Теперь же требовалось, чтобы гель выполнил то, для чего предназначен. Максима только интересовало: если выдавливать его на швабру в воде, много уплывет мимо? И вообще, получится ли очистить галерею? Не хотелось снова слушать, как архитектор объясняет в очередной раз, что тот, кто работает не на своем месте, достоин всякого порицания, раз результата нет.

– А еще ты можешь говорить с ней! – выпалил я. – Я тоже могу, но она наверняка испугается или на опыты меня пустит. В фильмах всегда необычных животных на опыты пускают. А ты можешь попросить у нее помощи. Знаешь, ученые страшно любят, когда у них просят помощи. Сразу начинают тебя ценить.

– Это ты откуда такое знание почерпнул? Много общался с учеными в прошлой жизни? Или тоже из фильмов?