Станция в Хабаровском крае.

Возле вагонов, выстраивали в шеренги привезённых заключённых. Всего в Хабаровском крае насчитывалось 37 Лагерей, большая часть которых строила дороги. После Хрущёвской амнистии и окончательного запрета на принудительный труд при Брежневе, место арестантов займут студенты. Условия существования не изменятся, новые рабы более азартны и их не нужно охранять.

– Антип, чего нас в аисты[18] записали? Третий раз, за два дня, на пересыл привезли. Амгуньские и Ванинские тоже тут. – худощавый арестант интересовался у пожилого мужчины, с хмурым взглядом.

– Ломка идет Шнур, пропылить не выйдет, это ответка за то, что Амурский и Восточные разморозили. Наших в БУР загоняют. Ты прогон получал?[19]

– Не было малявы и это не из-за красных, Иваны с Ульминского тоже здесь.

Мимо выстроившихся арестантов проходили трое гражданских и двое солдат из ВОХР. Гражданские задавали вопросы и делали пометки в журналах. Всех кого они спросили, сразу разводили по разным баракам или отправляли к полевой кухне. Некоторых после опроса, бесцеремонно вытаскивали из строя и уводили к вагонам с усиленной охраной.

– Статья? – спросил молодой, испуганный парень Антипа.

– 136 Б – сплюнул тот под ноги на вопрос.

– Ранее по какой статье, отбывали срок?

– 136 В – ответил осужденный и улыбнулся. У вопрошающего чуть не выпал журнал, но он собрался и продолжил задавать вопросы.

– Первая ваша статья и год?

– Слушай студент, это Антип. На нем трупов больше, чем тебе лет и большинство под В прошли. – раздался уставший голос охранника.

– Извините, порядок должен быть.

– Ну и куда, как думаешь? – спросил издевательски человек тот-же охранник.

– Определенно Перевальный, вот на него лист. – Антипа сразу выволокли из толпы и погнали штыками к вагону, а парень передал небольшую бумажку с ФИО арестанта, цифрой 9 и штампом, с четырехзначным номером.

Недалеко от вагонов, расположились армейские кухни. Возле них шли другие разговоры.

– Смотри эту парочку с Райчихинского, разделили. – проговорил подтянутый усатый мужчина, в очереди к полевой кухне. – Похоже дошли письма Алексей Семёныча, о необходимости разделения заключенных и судя по всему разделение идёт правильно.

– Это ты о том, что тебя кормят, а их нет? Не обольщайся, не известно чем всё кончится. Кстати, что это за бумажка?

– Я и не обольщаюсь, жалко доктор не дожил. Хороший был человек. – мужчина снял шапку и многие последовали его примеру. – А бумажка, это какая то ускоренная проверка. Мне уже три таких дали, за неделю. Вот смотри, это мои данные. Штампик или цифры внизу это данные того кто выписал бумажку. А в центре число, обозначение тяжести вины или наказания. У меня 3, 2, 3 на них. У убийц и 4 и 9 бывает. Вот там в вагоне, все с цифрами 7 и более. А тех, у кого две единицы, сразу в центр везут, говорят на ускоренный пересмотр.

– Пересмотр? И что по 58-й тоже?