— Да всё нормально. Пошли.

Женское общежитие имело такую же планировку, как и наше. Из просторной столовой мы попали в коридор на первом, оттуда — на боковую лестницу, по которой поднялись на второй этаж. Прошли в центральную часть здания, где располагались оружейка, склад, класс для занятий и комната отдыха. Курсантка, которая стояла на страже, даже словом не обмолвилась. Наверное, её заранее предупредили, что будут гости.

Лида провела меня на ротный склад. Он, как и наш, состоял из двух помещений: в первой были шкафы со всякой мелочью и стол каптенармуса, во второй — бельё, одежда, снаряжение, в общем, всё, кроме оружия и боеприпасов.

Лида включила настольную лампу.

— Садись. Чай хочешь?

— Вот от этого не откажусь, — я устроился за столом.

Она включила электрический чайник, достала из шкафчика две кружки, ложки, тарелку с печеньями и упаковку чая.

— Как день прошёл? — завёл я разговор, поскольку Лида не торопилась инициировать беседу.

— Нормально, — ответила она. — Много дел. Как обычно.

— Запара с первокурсницами?

— Ну да. Салаг всегда муторно учить. А у тебя как?

— Да тоже как обычно. Занятия были, вечером в спортзал ходил, потренировался, провёл несколько спаррингов.

— Со своей подружкой?

— Со знакомыми.

— А ты что, я не поняла, боксом занимаешься? — Лида уселась напротив меня и скрестила руки на груди.

— Да, с десяти лет. А в эти выходные соревнования будут. Я участвую. Придёшь смотреть?

— Я знаю. Может, приду. Ты в какой категории?

— Шестая. Слышал, в этой категории мало бойцов.

— Да, мало. У нас все слабые. Десятый уровень большинство шурупов только к третьему курсу прокачивают. А у аристократов, говорят, даже у детей десятый уровень. Это правда?

— У меня брат был… В пятнадцать лет имел двенадцатый уровень. Но у них в школе это считается мало.