Конрад провел их на ют, к каюте, которая по праву должна была принадлежать ему, Дойдя до двери каюты он остановился, ожидая, пока леди Делора войдет внутрь; в это время его внимание отвлек юнга:

— Извините, сэр, — тихо произнес он, — но капитан гвардейцев хотел бы поговорить с вами, сэр, это срочно.

Конрад понимал, что сообщение пришлось некстати, но решил, что это неважно и его извинят.

Повернувшись к Диккену он произнес:

— Замените меня, командор.

— Конечно, сэр!

Диккен, которого было достаточно сложно сбить с толку, провел леди в каюту, в то время, как Конрад поспешил на нижнюю палубу узнать в чем дело.

Оказалась, проблема заключалась лишь в том, что никто не знал куда сложили боеприпасы для гвардейских мушкетов.

Капитан гвардейцев боялся, что они остались на берегу и лишь через час пропавшее снаряжение было найдено.

К тому моменту Конрад решил, что уже поздно выражать свое почтение леди Делоре; Диккен доложил ему, что они благополучно разместились.

Ее светлость, сказал помощник, настолько утомлена путешествием, что немедленно удалилась ко сну, даже не пожелав отведать приготовленного для гостей завтрака.

Кроме того, он сообщил Конраду, что мистер Фробишер вернулся на берег.

— Правду говоря, сэр, — с улыбкой произнес Диккен, — его желудок не рассчитан для морских путешествий и бедняга старался как можно быстрее вернуться в отель, где он уже заказал комнату.

— Мне наверное придется извиниться за свое отсутствие.

Глаза первого помощника блеснули.

— Мне кажется, сэр, что он был настолько рад завершению своей миссии, что обращал мало внимания на соблюдение этикета.

— Что ж, по крайней мере на палубе никого не осталось, — заметил Конрад.

Он уже отдал приказ поднять якоря и двигаться к выходу из бухты.

Он считал, что если ветер сохранит направление, то они отправятся в путь с утренним отливом и в течение суток выплывут в открытый океан.

Ночью он спал всего несколько часов и, хотя поднялся до рассвета, попутный ветер и прекрасный корабль быстро улучшили его настроение.