- Помнится, ты говорил о каком-то своем родственнике из штаба гвардии?
- Есть такой, - кивнул Анатоль.
- А он может устроить мне прием у начальника Гвардейской дивизии?
- Может, наверно. Надо будет с ним переговорить. А тебе зачем?
- Хочу предложить ему задействовать мой батальон в летних маневрах.
- Ты точно сумасшедший, - сделал свой вывод гвардеец. - Я в них буду участвовать пятый раз, там такое твориться...
- Наслышан, - поскучнел лицом Алекс, - но мне надо хорошенько перетряхнуть это полонское болото.
- Дело твое, - не стал спорить Анатоль, - но я тебя предупредил. С дядей я поговорю. Думаю, в начале следующей недели результат будет.
Этот разговор ничего еще не гарантировал, хотя первый шаг был сделан. "В самом крайнем случае можно будет обратиться напрямую к императору, в конце концов, он шеф батальона, хоть это и будет серьезнейшим нарушением субординации", решил для себя Алекс.
На следующий день, сразу после утреннего развода, первая рота под командованием штаб-капитана Чарторыйского покинула расположение батальона и направилась за город для проведения занятий по тактике. Комбат намеревался отправиться с ними, чтобы лично проконтролировать их проведение, да из штаба округа прислали целый ворох новых приказов. Большая их часть была обыкновенной бюрократической макулатурой, но чтобы отделить ее от имеющих значение бумаг пришлось все читать и осмысливать самому, не доверяя адъютанту.
В аккурат к концу этого чтения первая рота и вернулась. В первом выходе не обошлось без потерь - одного унтера принесли на самодельных носилках с неумело наложенной на левую ногу шиной из наспех подобранных палок, второй пострадавший доковылял с помощью товарищей.
- Что случилось?
- Унтер-офицер Вульчик в барсучью нору провалился, похоже, ногу сломал, - доложил Чарторыйский, - у рядового обычный вывих.
- Обоих отправить в лазарет, - распорядился Алекс. - Рядового - в наш, унтера - в гарнизонный. Только пусть ему фельдшер сначала шину нормальную наложит.
- Будет исполнено, господин штаб-капитан!
Сквозь показную почтительность полонского князя все-таки мелькала иногда тень недовольства. Очень нелегко ему тянутся перед безродным выскочкой в одном с ним чине, к тому же занявшим начальственное кресло, которое аристократ уже по праву считал своим. Пока же, сжимая зубы, князюшка вынужден был сдерживаться. Понимал, что у штаб-капитана Магу покровители в придворной иерархии сидят куда выше и открытый конфликт ему только повредит. Другое дело, пакостить из-под тишка и в конечном итоге подвести комбата под монастырь самому оставаясь в стороне и вроде бы не при чем. Сам Алекс такую линию поведения Чарторыйского предвидел и, насколько это возможно, был к ней готов.
- Ступайте, господин штаб-капитан. И впредь постарайтесь обходиться без подобных эксцессов.
Порывисто вскинув ладонь к козырьку кепи, князь отправился исполнять приказ.
В середине следующего дня чисто выметенный и прибранный плац батальона заполнился плохо организованной толпой в цивильной одежде. Вернулся из командировки капитан Дзейковский и, как предвидел Алекс, привел команду новобранцев прямо в расположение батальона, минуя сборный пункт.
- Господин штаб-капитан, капитан Дзейковский из командировки прибыл! Команда новобранцев в количестве ста двадцати человек доставлена!