Бывший Лёшкин гувернёр вздрогнул, даже ещё не увидев меня – или голос узнал (хоть я с ним никогда на его родной «мове» не общался), а может, напрягло провокатора имя, под которым он прожил в России несколько лет. Скорее второе – когда он повернулся и увидел того, кто к нему обратился, на лице француза нарисовалось чёрт-те что. Явно не ожидал встретить здесь старого знакомого.

Но соображает, гадёныш, мгновенно, я бы на его месте чёрта с два столь стремительно успел придумать такую «единственную», хоть и временную отмазку:

– Месье! Я видел этого господина в штабе маршала Удино. Это шпион!

– Да что вы говорите, господин Жофрэ! – Я перешёл на английский. – И когда это было?

– Я никакой не Жофрэ – моя фамилия Санес, – продолжал ломать дурочку мэтр.

– Господа! – обратился я к гусарским офицерам, находившимся в некотором ошалении. – Этот человек – бывший гувернёр в имении моего тестя подполковника Сокова. Учитель его сына, Алексея Сергеевича, с которым знаком и ваш боевой товарищ, поручик Глебов.

Прошу прощения, что не представился сразу: капитан Демидов, прибыл из Четвёртого корпуса для обучения ваших пионеров.

– Ротмистр Клейнмихель, – представился, как я понял, старший из присутствующих офицеров. – Ваше заявление весьма неожиданно, господин капитан. Да и обвинение в ваш адрес… Прошу не обижаться, но…

– Никаких обид. У меня нет ни малейших причин волноваться – мою личность удостоверят и начальник инженеров граф Сиверс, и сам командующий корпусом. Да и Иван Севастьянович тоже – далеко ходить не надо.

– Поручик? – вопросительно посмотрел на подчинённого офицера ротмистр.

Нормально вообще? Они что, больше доверяют словам французского пленного, чем офицера российской армии? Или дело в психологии – с этим провокатором они типа чуть ли не подружиться успели, а я пока просто некий «хрен с бугра»?

– Я действительно познакомился с капитаном Демидовым и подпоручиком Соковым недели две назад. По моему мнению, он именно тот, кем себя называет. – Глебов слегка смутился.

Ладно, хоть за это спасибо.

– Господа, – снова ввязался я, – мою личность установить легко. Я даже готов на время отдать свою шпагу. Но этот человек – вражеский лазутчик. Его необходимо немедленно арестовать и не верить ни единому его слову.

– Разумеется, – кивнул ротмистр и отдал соответствующие указания.

Французу завернули руки за спину и увели. Он пытался ещё что-то вякать про недоразумение, но результаты не воспоследовали.

– Однако и вас, Вадим Фёдорович, – продолжил гусарский офицер, – попрошу временно побыть нашим гостем. Шпага, конечно, останется при вас. Надеюсь, что поймёте меня правильно.

– Хоть у меня и имеются дела… – Я вопросительно посмотрел на Клейнмихеля.

– Сергей Карлович, – понял меня ротмистр.

– Хоть у меня и имеются дела, Сергей Карлович, но они не то чтобы очень срочные. Понимаю ситуацию и прекрасно понимаю вас. С удовольствием задержусь в расположении полка. Надеюсь, что всё выяснится достаточно быстро.