Парень, уже однажды попробовавший моей крови, беззвучно возник прямо в моей комнате. Наверное, это все-таки такое причудливое продолжение сна. Иначе мама бы уже ворвалась сюда: ведь даже тихий разговор почти в любой комнате второго этажа отлично слышен на первом, где сейчас и должны быть родители.

— Кто Вы? — в ошеломлении спросила я.

— Прошу прощения, — улыбнулся крылатый. — Аметист, представь нас, пожалуйста.

— Мой сюзерен, лорд Небытия, Повелитель Хаоса, ксенос Морион! — торжественно произнесла леди Аметист. — И моя подруга, и возможный агент в Хогвартсе, Джиневра Уизли.

Я только и смогла, что скованно кивнуть. Лорд Морион изящно поклонился в ответ, а потом улыбнулся, и выхватил из воздуха висящую безо всякой опоры девушку. После этого он оттолкнулся от пола, и повис между полом и потолком, как будто усевшись в невидимое летающее кресло, и расположил леди Аметист у себя на коленях. Девушка не протестовала. Я же ощутила охватившие их чувства.

То, что испытывал Морион было чем-то похоже на чувства Гарри к Гермионе, только куда глубже, темнее и мощнее. Это были очень… собственнические и во многом эгоистические чувства. Казалось, сама его аура кричала в пространство: «она — моя!!!» Но была в этом чувстве и жестокая, безграничная ярость ко всем, кто только осмелится посягнуть на нее, и теплое, уютное желание обеспечить ей все, чего он7а пожелает, добыть все сокровища и чудеса вселенной, только бы она улыбнулась…

В этом мощном потоке чувства девушки почти терялись… почти. Но, приглядевшись, я поняла, что они просто светятся на этом темном фоне как серебряная инкрустация на черном дереве. И пусть они были не такие, как чувства парня, но их взаимное ощущение дополняло друг друга, и переливалось в единении и гармонии.

С трудом сумев оторваться от созерцания этого зрелища, я все-таки смогла задать вопрос.

— Так зачем нужна была эта Ловушка? И кому?

— Кому и зачем она нужна, я тебе не отвечу, — пожал плечами Морион. — А вот что она должна была сделать — объясню. Если бы ты проснулась сама по себе, просмотрев созданный для тебя сон-ловушку до конца, то проснулась бы ты с однозначной уверенностью, что Гарри Поттер имеет перед тобой какие-то обязательства, что он что-то тебе обещал. Скорее всего, это привело бы тебя к конфликту с Гермионой Грейнджер… И тут уж слишком много вариантов, чтобы однозначно сказать: на что рассчитывал создатель ловушки. Возможно, на то, что в ход пойдут зелья и заклятья. Может быть — что конфликт удасться накалить до такой степени, что решать его придется Визенгамоту, в котором магглорожденная, конфликтующая с чистокровной всегда будет виновата… или даже, предполагался удар по Дамблдору, который декларирует равенство. Или…

— … или что Гарри просто меня убьет, — вмешалась я.

— И такое может быть, — кивнул Морион. — И отсюда расходится такое дерево вариантов, что предположить какой из них мог бы рассматриваться как основной — невероятно трудно. Так что, будь осторожна. Наяву и во снах.

— Хорошо, — кивнула я. — Но, должна вам сказать, что я выдала вашу организацию. Дамблдор теперь знает о ней, и знает: кто в нее входит, — выдавать Драко показалось мне излишним.

— Я уже говорила, — отозвалась Аметист, — что не требую обета молчания. Ты приняла решение, которое уже породило некоторые последствия. И теперь тебе придется разбираться с этими последствиями. Но это твои проблемы. А вот мои дела… Ты ничего не хочешь рассказать мне по тому вопросу, который я задавала вам на первой общей встрече?

Я подумала, и рассказала о планах мамы. О том, какими провалами окончились прошлые попытки их воплощения в жизнь, и о том, как мне и близнецам приходится крутиться, чтобы оттянуть время появления новых попыток.

— Отлично! — заявила леди Аметист. — Это действительно то, что нам нужно. И ты не останешься без награды. Лови. — Темный, но при этом ослепительно сияющий шарик проплыл через полкомнаты, и впитался в мою руку. — Теперь ты будешь чуть менее уязвима во снах… а вторую часть платы ты ощутишь, когда будешь делать летнее домашнее задание по трансфигурации.

И мои нежданные гости растворились в воздухе.