Голос… Пожри их некроз! Роман попятился, поскользнулся и плюхнулся в свежую кучу навоза. Привязанные лошади шарахнулись в стороны. Артур смотрел на Денька. Так смотрят на червяка, зажатого между пальцами, и прикидывают, как его лучше насадить на крючок.

Денёк полз на заднице, размазывая дерьмо по земле, и продолжал ползти, когда уперся в стену, будто пытался сдвинуть бордель с места.

— Там тебе самое место, — ухмыльнулся Артур и не спеша снял автомат.

— Я н-не знал, я н-не хотел… Я т-тебе жизнь спас!

Всю ночь Артур не мог уснуть, представляя момент встречи. В мечтах он снова и снова расстреливал бывшего друга, привязывал к лошадям и пускал по Пустоши, оставлял на растерзание панцирным волкам и наслаждался его перекошенной рожей. И вот момент истины настал, но исчезла ненависть. Испарилась, как вода под палящим солнцем, обнажив омерзение. Артур понял, что ему не станет легче, если он сейчас вышибет Ромке мозги. Друг детства и так уже распрощался с жизнью, вывалялся в дерьме и небось от страха намочил мотню.

— Ну? — Лекс повел стволом автомата и криво усмехнулся. — Будешь купать его в манисовом дерьме? Или сразу пристрелишь?

— Он и так уже, — Артур прицелился, — по самые уши.

Палец нащупал спусковой крючок, надавил — пули чиркнули по железу над головой Ромки. Тот всхлипнул, обмяк и вытянулся. Остро запахло мочой.

На постоялый двор вылетела Ирена, побледнела, но быстро сориентировалась и повисла на руке Артура:

— Любимый! Ты вернулся! Мне так без тебя плохо было!

Артур оттолкнул ее и обратился к дрожащему Грымзе:

— Где Ника?

— К-кто? Н-н-н…

— Жена моя где? — Артур бросился в свой домик.

На его постели дрых Обрез в обнимку с незнакомой

сисястой бабенью. Артур выволок обоих на улицу. Обрез сначала попытался рыпнуться, но при виде черной формы стух.

Из борделя высыпали батины жены, упали ниц и завыли: спаситель-де, избавитель! Сначала Артур думал, что и Ника там, ворвался в коридор, пробежался по комнатам. Нет.

Что они с ней сделали?

Ирена ревела в голос. Денёк если и очнулся, признаков жизни не подавал. Грымза пятился к воротам. Постояльцы попрятались. Люди Яна тоже притихли, с омеговцами связываться — себе дороже. Какая разница, кто хозяин, главное, чтобы платили исправно.

— Ника! — крикнул Артур. — Ника, где ты?