Затем работал, благо в стране жизнь как-то стала налаживаться, и все шло хорошо, но тут жена ушла к американскому программисту. Не люблю американских программистов.

Я и наших-то не очень, потому что последние десять лет работал в фирме, где эти шибанутые были основной производственной силой. Я туда пошел в надежде самому научиться этой сложной науке. Увы, оказался неспособен, чего-то в мозгах не хватало. Потому занимался в основном по хозяйству; обидно видеть, как шкет на десять лет меня моложе за год вырастал до зарплаты вдвое-втрое выше. Все понимаю — они умней, и вообще в фирму приходили именно такие, способные, но ведь мне тоже хочется!

С третьей женитьбой повезло, в смысле она не состоялась. Невеста всерьез думала, что в софт-компании работают одни прогеры с миллионными зарплатами, а когда узнала печальную истину, то наговорила обидных слов и сбежала. На этот раз я не следил, к кому, потому что так и мизантропом стать можно. Хотя чего жаловаться: квартира своя, деньги копятся, начальство ценит… ценило.

Я потыкал пальцем в ткань и нервно хмыкнул. Прямо как готовка — вот-вот дойдет и надо будет добавить следующий ингредиент. А ведь жрать тут нечего…

В этот раз я оглядывался уже с определенной целью. Перед обрывом тянулось примерно десять метров каменно-песчаного пляжа, заваленного всяким добром. Вон рыба дохлая, вон куча водорослей с чем-то мелким-шевелящимся вроде крабов. Обломки окатанного волнами топляка, что не очень хорошо, потому что были бы здесь люди, то халявное топливо быстро бы собрали. В плане пожрать тут мидии должны иметься, дно видно что скалистое, но сырыми их жрать нельзя. Точнее можно, если не собираешься жить долго и счастливо, а так лучше бы огоньку добавить. Значит, пожрать на первое время найду…

Призадумавшись, я стал вспоминать, что там наверху видел. Такая, крымского типа местность, холмистая и не очень яркая. Почему тут никто не живет? Тепло, море под боком… а вода? Без еды можно работать два-три дня, не вопрос, даже неделю протянуть, но без воды амба. Значит, надо искать — хотя бы лужу. И огонь надо добывать, с ним как-то теплей на душе.

Пошарив по карманам по-прежнему влажных штанов и куртки выудил все содержимое и разложил. «Рыбацкая финка», то есть дешевый туристический ножик с пластиковой рукоятью и в таком же чехле, все предназначение которого это порезать шашлык на первый и бесславно утонуть на второй день отдыха. Хотя конкретно этот не утонет, рукоять полая. Отлично, чем моллюска от камня отодрать уже понятно.

Паспорт в ярком пакетике с застежкой, там же две купюры заначки. Ключи от неведомо где оставшихся дверей, три штуки. Белый носовой платок, сейчас свалявшийся в мокрый грязный комок — тут же расправил, сбегал сполоснуть и разложил на камне сушиться, придавив галькой, чтобы не унесло. Две пластиковых скидочных карты, одна проездная, горсточка мелочи, два аккуратно сложенных пакета из местного супермаркета.

Зажигалки не было. Ни бензиновой Зиппо, ни пластикового Крикета. Хуже всего, что на основной связке ключей у меня вместо брелка огниво с фирменным лого, мы такие два года назад нашим кабинетным сидельцам на новый год дарили. Они потом свет выключили и по коридорам с криками носились, чиркая на бегу. Но ту связку я консьержу оставил, как всегда перед выездом.

А еще крепкий кожаный ремень, джинсовые штаны и куртка, плюс трусы с майкой. Телефон, бумажник и ботинки с носками утопли.

Робинзон, итить налево!

Мама-мама, что я буду делать…

За спиной что-то скрипнуло и я развернулся, вскидывая руку. Сидевшую в пяти метрах птицу порывом ветра швырнуло прочь, стукнуло о скальную стенку и проволокло по ней. Сердце билось как сумасшедшее, я тупо смотрел, как аборигенка, ругаясь на птичьем, хромает по камням, потом заполошно срывается и улетает куда-то вдаль, потеряв парочку перьев.

Чайка, или что-то вроде. Олуша? Да хрен их знает, может вообще не птица, а что-то местное. Положив руку на грудь тяжело вздохнул, потом подержался за голову со старыми ссадинами, потом за задницу с новыми, потому что не стоит так резко дергаться сидя прямо на камнях.

Так, мне почему-то кажется, что вряд ли это нормальная методика взлета у местных пернатых. И раз воздушным ударом приложило то, что меня испугало, то… То это я как-то сделал. Ну, нормально, я же попаданец, мне положено.

Оглянувшись вокруг, стал собирать все разбросанное локальным ураганчиком, постепенно успокаиваясь. Да, это сделал я — что-то вроде телекинеза, только масштабного. Видел в каком-то сериале про мутантов. Какая разница, мутант или попаданец? Да никакой! Окончательно успокоившись, я сел в стороне, оставив при себе только самое ценное, то есть ножик, и стал экспериментировать.

Для начала попытался джедайским движением руки поднять камень. Минерал ответил презрительной неподвижностью. Кинув его в волны, чтобы не задавался, нашел кусочек поменьше и положил на валун. Сосредотачиваемся, концентрируемся…

Хрен вам.

Этот улетел вслед за первым, чтобы окружающие, ужаснувшись его участи, пошли на сотрудничество. Минут двадцать спустя стало понятно, что камням мои усилия однохренственны.

Решив, что все может зависеть от места, вернулся на то, с которого пугал птичку. Ничего не получилось. Попытался методами системы Станиславского вернуть испытанный в тот момент испуг, чуть не вспотел заново, но снова впустую. Оставалось сделать только одно; я встал, проверил почти высохшую одежду и натянул на себя, решив, что досушу собственным теплом. Может, это работает лишь в определенных условиях, или это был остаток того, что меня в этот мир перенесло. Или я дурак и ничего не понимаю.