— Хреново, — я покачал головой принимаясь за еду, — На дворе уже почти ночь, и если что случится, мы не сможем ему помочь. Остаётся только надеяться, что он останется в храме и не рискнёт возвращаться по темнякам. А что этому святоше вообще от него понадобилось?

— Хрен его знает, — покачал головой Тур, — Нас в дела ордена они не посвящали.

— Вас может и не посвящали, — ухмыльнулся Роберт, — А вот мне они многое рассказали. Интересные, должен заметить, люди — эти храмовники.

— Что значит, тебе рассказали? — уставился на него здоровяк, — Почему?

— Подслушал, — пояснил ему Вернон, — Он же у нас в этом деле профи.

— Это очень грубое и приблизительное описание того, что я на самом деле сделал, — покачал головой Роберт, — Разговаривали они очень тихо, так что именно подслушать было довольно трудно. Пришлось читать по губам, следить за руками, наблюдать за эмоциями. И потом уже делать выводы.

— Так, что именно ты узнал, — поинтересовался я, не особо желая вдаваться в подробности шпионского ремесла. Вряд-ли оно мне когда-нибудь пригодится. Немного не мой стиль. Вот дать в зубы, чтобы выбить нужную информацию — другое дело. Подкупить или договориться можно, если ссорится не хочешь. Но вот такое вот… Слишком долго, слишком муторно, и слишком редко приносит действительно стоящий результат.

— Немного, — Роберт отхлебнул из своей кружки, — Он пошёл на доклад к местному епископу, по поводу своей задачи в столице. По крайней мере, так ему сказал этот местный хер. На деле же, больше было похоже на то, что его повели на допрос. И как бы, не с пристрастием.

— Почему ты так решил? — поинтересовался Вернон, как-то нехорошо поглядывая в сторону двери.

— Потому, что местному епископу очень не понравилось, то, как мы поставили под сомнение его власть в этом городе. И начали грозить его именем, — покачал головой Роберт, и затем снова отхлебнул из своей кружки, — Само собой, он очень заинтересовался теми, кто занимался такими вещами.

Мда уж, дерьмово. Вот только войны с орденом нам сейчас и не хватало. Да и какой войны, по большому то счёту? Они одним ударом могут раздавить нас, словно букашек. Что могут противопоставить пятнадцать наёмных мечей, восьми десяткам опытных бойцов ордена? Ответ очевиден: ничего. Зараза. Терпеть не могу чувствовать себя беспомощным.

— Будем надеяться, они смогут договориться, — я уставился в собственную полупустую тарелку, пытаясь подобрать нужные слова, — В противном случае нам придётся отбивать его силой.

— Это верная смерть, — Вернон криво ухмыльнулся, — Не думаю, что у нас есть хоть какие-то шансы провернуть такую авантюру.

— В первый раз что-ли, — хмыкнул я, отодвигая пустую тарелку в сторону, — В конце-концов мы уже не раз сталкивались с таким врагом, который на первый взгляд казался непобедимым.

— В прошлый раз нам стоило это половины отряда, — возразил лекарь, — Да и вторую половину я потом едва поставил на ноги. Тебя, кстати, тоже. Как бы этот раз не стал для нас последним.

— Так, — Тур ударил кулаком по столу так, что наши кружки подпрыгнули, — Мы тут собрались чтобы давить кислую мину? Или чтобы нормально отдохнуть и выпить? Вот и давайте, мать вашу, отдыхать. Загрузить себя всяким дерьмом мы ещё успеем.

— Да я и так уже загружен им по уши, честно говоря, — я приложился к кружке и впервые пожалел, что в ней была вода, а не пиво или даже вино. Хотелось хоть на секундочку оторваться от этой дерьмовой реальности. Иронично. Люди платят большие деньги, чтобы попасть сюда, а меня уже настолько тошнит от этого мира, что я готов отдать что угодно, чтобы свалить отсюда. Особенно от проблем, которых с каждым днём становилось всё больше, — Это роди, там разберись, тут разрули, этих разними, тех построй. А ещё эти сраные политические разборки, в которые нас втянули, и которые рано или поздно нас всех в труху перемелят… Заманало уже всё, сил нет. Я долго держался, но, после того, как у нас в этом городе вообще всё, что можно, пошло наперекосяк, похоже… Не знаю. Не хочу говорить «сломался» но другого слова просто не подобрать.

— О-о-о… — задумчиво протянул Роберт, — Да тут у нас и впрямь проблема серьёзная. Тур, это по твоей части.

— Ну… Я, конечно, и половины того, что он сказал, не понял, — почесал бороду здоровяк, — Но да, ты прав. Это по моей части. Томаш! — рёв Тура прокатился по всей таверне, — Неси лекарство!

— Что, прямо лекарство? — поинтересовался корчмарь.