— Егерь, — довольно кивает она. — Я же говорила! — победно смотрит девушка на седого кряжистого мужика.
Тот хватает воздух, как выброшенная на берег рыба.
— В смысле?.. Решётка же закрыта…
— Уже нет.
Тай безучастно протискивается в помещение и садится у стены, прислонив к плечу катану.
— Такада, полагаю? — говорю я. — Ну что, агитировать за советскую власть не буду. Просто жду тебя и твоих людей в моём лагере.
Глава 7
— Погоди, торопыга, — выставляет перед собой руки Такада, — не надо за нас решать. Мы сами уж как-нибудь разберёмся, где нам жить.
— Для того, чтобы принимать подобные решения, вашей группе нужны сильные бойцы. А их у вас нет, — жёстко говорю я. — Поэтому всё, что вам остаётся, это выбрать к кому присоединиться — к нам или к тем головорезам на юге. Уверен, жить в одном городе с отмороженными зэками вам придётся по душе. Нет, конечно, можно ни к кому не идти на поклон и просто сдохнуть всем скопом. Ритуальное, мать его, самоубийство. У вас как раз десяток детей в лагере сидит. Как увидишь их обескровленные ангельские мордашки перед тем, как тебя сожрут инопланетные твари, сразу поймёшь: “не зря я позволил своему гонору диктовать, что мне делать”.
Я забиваю каждую фразу в мозг собеседнику так, как когда-то делал мой батя со мной и Лёшкой. И с каждым словом лицо индейца меняется, наливаясь дурной кровью. Его губы подрагивают, а крепкие кулаки сжимаются до хруста.
Накомис делает размашистый жест — довольно.
— Егерь пытается сказать, что сейчас не время вспоминать старые обиды. Нас мало, и никто нам не поможет. Или помрём поодиночке, или объединимся и вместе дадим ублюдкам отпор!
— Не надо говорить за меня, — склонив голову набок, бросаю я. — Тем более переиначивать мои слова. Такада всё прекрасно понял, верно же?
Лидер Пайн-Ридж сверлит меня тяжёлым взглядом.
Закончив с