– Я там живу совсем рядом, – добавил Пит.

Вообще-то Лайонс и сам жил примерно в том же районе, но тем не менее не прочесывал улицы в ту ночь. Правда, через секунду он кивнул сам себе. Ибо знал, что у Пита имелись собственные причины проявлять интерес к делам о пропавших детях.

– В курсе о достижениях с того момента?

«Я в курсе, что никаких достижений нет». Но такое замечание могло рикошетом отразиться на Бек, а она этого не заслуживала. Из того малого, что видел Пит, она вела расследование достойно и делала все, что могла. Если ближе к делу, то именно Бек приказала своим подчиненным не критиковать родителей, и ему это понравилось.

– Я в курсе, что Нила так и не нашли, – сказал Пит. – Несмотря на широкомасштабные поиски и расспросы.

– Какая у тебя версия?

– Я недостаточно серьезно следил за расследованием, чтобы иметь какую-то версию.

– Вот как? – Лайонса это явно удивило. – По-моему, ты говорил, что принимал участие в поисках в первую ночь…

– Это когда я думал, что его быстро найдут.

– Так что, теперь ты не думаешь, что его найдут?

– Я не знаю. Надеюсь, что найдут.

– Вообще-то я думал, что ты будешь следить за этим делом, учитывая твою историю…

Вот и первое упоминание. Первый намек.

– Может, моя история как раз и дает мне причину не следить.

– Да, могу это понять… Это было трудное время для всех нас.

В голосе Лайонса звучало сочувствие, но Пит знал, что это очередной источник взаимной обиды. Пит был тем, кто закрыл самое крупное дело в районе за последние пятьдесят лет, – и все же тем, кто завершил его в судебном порядке, оказался именно Лайонс. Расследование, вокруг которого кружил разговор, было довольно неловкой темой для обоих, причем сразу во множестве разных аспектов.

Лайонс и привел эту спираль к конечной точке.

– Также, насколько я понимаю, ты единственный, с кем Фрэнк Картер вообще станет разговаривать.

Вот оно.

Пит давненько не слышал, чтобы это имя произносили вслух, так что, наверное, это должно было как следует его встряхнуть. Но лишь вызвало на поверхность ползучий озноб, скрывавшийся до сих пор где-то внутри. Фрэнк Картер. Человек, который похитил и убил пятерых маленьких мальчиков в Фезербэнке двадцать лет назад. Человек, которого Пит в конце концов поймал. Само это имя вызывало у него такой ужас, что всегда казалось, будто его никогда нельзя произносить вслух – словно некое заклинание, способное вызвать чудище у тебя за спиной. Но хуже всего то, как прозвали его газетчики. «Шептальщик». Это основывалось на том, как Картер втирался к доверие к своим будущим жертвам – уязвимым и беспризорным детям – перед тем, как захватить их. Он тихо разговаривал с ними через окно по ночам. Это была кличка, которую сам Пит никогда не позволял себе использовать.