INTRODUCTIO

— А ведь связь-то времен распалась, — сказал Уилл. — Ты говоришь: во мне живут два меня, но почему я не ведаю о втором? А второй обо мне знает, да? Скажи. Не томи неведением, оно страшнее костров Святой Церкви…

«Он, как обычно, спешит, — подумал Смотритель. — Распавшаяся связь времен — это его фраза, точно, но она — из дня завтрашнего, даже послезавтрашнего. Но тогда выходит, что Второй, если и покидает его, Первого, то не вовсе, не полностью. Он потихоньку становится совсем умницей, мой маленький актер. Слова и образы Второго оседают в нем и, представьте, живут вполне органично. Как свои. А ведь они свои, да?.. Похоже, что так… То-то будет славно, когда Второй и Первый станут одним целым! Но на то я здесь, чтоб приблизить это…»

— Где это ты видел костры папистов? — спросил Смотритель. — Они у вас в Англии, насколько мне известно, давненько не загорались.

— Я помню их, я слышал о них. Да и сколько у нас еще тех, кто их видел и неистово молился Богу, если пламя миновало родных и близких… Кстати, совсем не обязательно быть мотыльком, чтобы представить себе сожженные крьшышки. Разве я не прав, учитель?

— Прав, — согласился Смотритель. — Сколько раз просил: не называй меня учителем. Ты же всегда звал меня по имени. Память отшибло? Я напомню. Меня зовут Франсуа. Франсуа Монферье. И уж тем более я ничему тебя не учил и не учу… — Подчеркнул особо: — Тебя не учу!

— Тогда Второго?.. Но разве Второй — не я?

— А Второго учить нечему, — улыбнулся Смотритель. Вспомнил вопрос Уилла, ответил: — Так уж получается, парень, что Первый и Второй — это всего лишь слова… — не удержался, завершил знаемую с детства цитату: — слова, слова. Термины, удобные для нас, смертных, не умеющих понять промысел Господень. А он, как я пытаюсь представить себе и тебе, состоит в том, что в каждом человеке живет нечто скрытое, которое до поры себя не проявляет. Но приходит пора…

— И ведьмы — это тоже скрытое? — яростно перебил Уилл. — Они, по-твоему, тоже промысел Господа нашего?

— По-моему, да, — кротко произнес Смотритель. — И что есть ведьма? Так, слово опять же. А за ним — неизвестность.

Это вполне человеческая привычка: все непонятное, непри вычное, необъяснимое списывать на происки Врага человечес кого и Божьего. Да и существование твоего Второго — тоже на его происки. Поэтому я и велел тебе: молчи!

— Я и молчу, — мрачно сказал Уилл. — Но сколько можно молчать?

— Всю жизнь, — ответил Смотритель.