– Как развод может быть более греховным, чем это? – спросил он.

Они лежали на кровати, которую она обычно делила со своим мужем, – он в это время отрабатывал смену на мясоупаковочном заводе.

Они же оказались здесь потому, что из-за протечки в газопроводе всем было приказано покинуть до конца дня здание, где размещался их офис. Они решили воспользоваться этим неожиданно предоставившимся им однодневным отпуском.

Маленькая заставленная спальня была пропитана запахом их вспотевших от занятий любовью тел. Пот высыхал на коже, отчасти благодаря потолочному вентилятору, медленно кружившемуся над их головами. Простыни были мятыми и влажными. Занавески задернуты из-за полуденного солнца. На тумбочке горели ароматические свечи, отбрасывавшие колеблющийся свет на распятие, висевшее на стене с поблекшими обоями в цветочки.

Эта убаюкивающая атмосфера была обманчивой. Приближался миг их разлуки, время было ограничено, и они отчаянно пытались извлечь из него как можно больше удовольствия. Скоро две ее дочери вернутся из школы. Ей очень не хотелось тратить оставшиеся у них драгоценные минуты на этот незатухающий тягостный спор.

Он уже не в первый раз умолял ее развестись с мужем и выйти за него замуж. Но она была католичкой. Развод был невозможен.

– Да, я совершаю прелюбодеяние, – мягко проговорила она. – Но мой грех касается только нас двоих. Мы единственные, кто знает о нем, кроме моего исповедника.

– Ты призналась во всем своему исповеднику?

– Признавалась, пока мои исповеди не стали однообразными. Я больше не хожу на исповедь. Мне слишком стыдно.

Она подвинулась и села на край кровати, спиной к нему. Ее тяжелые темные волосы прилипли к влажной шее. Большое зеркало в углу повторяло то, что он видел. Ее безупречная спина сужалась к талии, а затем грациозно расширялась и переходила в бедра. На изящной попке выделялись две одинаковые ямочки.

Она очень критически относилась к своему телу, считая, что бедра слишком широки, а ляжки тяжеловаты. Но ему, казалось, нравились пышность ее форм и смуглость кожи. Однажды он сказал ей, что ее кожа смуглая даже на вкус. Конечно, это всего лишь ничего не значащий любовный лепет, но все же она дорожила его похвалой.

Он протянул руку и погладил ее по спине.

– Не стыдись того, что мы делаем. Меня просто убивает, когда ты говоришь, что стыдишься нашей любви.