– Ну, видишь ли, друг мой Ксавьер, в обязанности квестеров входит запечатлевать все необычное, что встречается в тех странных местах, где нам приходится бывать. В принципе фотоаппарат есть у каждого из нас. Вот только мои коллеги ленятся ими пользоваться.

– Бамалама, Док! – обиженно развел руками сидевший неподалеку Брейгель. – При чем тут лень? Если бы я постоянно возился с фотоаппаратом, кто бы прикрывал тебя от опасностей всех этих странных мест?

– При этом они, разумеется, ссылаются на объективные сложности, – невозмутимо продолжил Орсон, будто и не услышал сказанного стрелком. – Но, как бы там ни было, получается, что летописцем всего, что с нами происходит, становлюсь я. Потому что мне не лень это делать. Вот так. – Орсон поднял фотоаппарат и сфотографировал Ксавьера крупным планом. – Если оставишь мне свой имейл, то пришлю твою фотку.

– Я не о том спрашивал, – смущенно улыбнулся абориген. – Я хотел спросить, почему вы пользуетесь фотоаппаратом, в то время как все сейчас снимают на видеокамеры?

– А, ну это совсем просто. На мой взгляд, видео – это пустая и бессмысленная фиксация событий, не дающая возможности почувствовать эффект соприсутствия или даже, если угодно, сопричастия. Подобное доступно только истинным профессионалам, каковых можно по пальцам пересчитать. В то время как снимок позволяет практически любому передать собственное впечатление от того, что он фиксирует с помощью фотоаппарата. Всего лишь с помощью выбора нужного ракурса и правильного освещения. Вот, посмотри. – Орсон переключил фотоаппарат в режим просмотра снимков и стал искать тот, что хотел показать. – А, вот! Единороги, от которых мы едва спаслись. Если бы это было снято на видео, то было бы похоже на обычный табун лошадей. И зрителям приходилось бы объяснять, на что следует обращать внимание, то бишь на рога этих «лошадей». На снимке же сразу видно, с чем мы имеем дело!

Снимок действительно был весьма недурен даже для профессионала. Единороги неслись прямо на фотографа, выставив перед собой рога. Копыта их мяли траву, ноздри широко распахнуты, так, что буквально кожей чувствовалось их горячее дыхание.

– Когда вы успели это снять? – спросил пораженный Ксавьер.

– В последний момент перед тем, как прыгнул в схрон, – ответил биолог.

– На дороге из желтого песчаника вас пытались остановить единороги? – удивленно спросил Вечный.

– Да. – Орсон показал ему дисплей фотоаппарата с изображением единорогов. – Огромный табун мифологических животных!

– В первый раз такое, – еще более удивленно качнул головой Вечный.

– Простите? – непонимающе склонил голову к плечу англичанин.

– Каждого, кто идет к Центру по дороге из желтого песчаника, а другой дороги сюда просто не существует, что-то пытается остановить. Каждый раз это происходит по-разному. Но за те годы, что я здесь живу, многие события повторяются. Я даже пытался вывести зависимость между тем, за чем идут сюда Искатели, и тем, что происходит с ними на дороге из желтого песчаника. Но у меня так ничего и не получилось. Быть может, потому, что многие и вовсе не доходят. Одни – возвращаются, другие… С другими все по-другому складывается. Но вот про единорогов я никогда прежде не слышал.

Старик снова покачал головой и забрал у Лиама пластиковый лист и стило.

– Никто ничего не забыл? – Вечный поднял лист над головой.

Выждав несколько секунд и не получив ответа, он спрятал стило в угол пластикового листа и вновь превратил его в туго скрученный свиток. После чего он подошел к стене, торцом приставил к ней свиток и просто вдавил его в стену.

Повернувшись к гостям, Вечный показал растопыренную пятерню:

– Пять минут.