Подконвойная достигла поворота к лифту - коридорные камеры слежения здесь передавали эстафету и ослабляли свое внимание.

- Гости? - не поворачивая головы, уточнила Катрин.

- Они. Откуда, не спрашивай, сама не знаю,  - шепотом пояснила надзирательница.

Что ж, пора. Катрин знала что засиделась. Спортивный и тренажерный залы это недурно, бассейн тоже правильно, физическую форму поддерживают, но это не совсем нормальная жизнь. Засасывает сомнительный и упорядоченный уют тюремного бытия. По сути, «Розамира» - теплица, изнеживающая и порядком расслабляющая. Опасно такой размягченной в будущее выходить.

Собственно, вот оно - это будущее.

Катрин передернула плечами, обтянутыми узким и куцым светло-голубым форменным зековским жилетиком. Не то чтобы совсем форменным: мода «Розамира» диктовала максимальную трансформацию скучной униформы. Одеяние заключенной Кольт было максимально укорочено и перешито по фигуре - со своим дизайнерским уставом в чужую тюрьму не приходят, пришлось пожертвовать личными представлениями о стиле ради статуса. Шорты, открывающие не только длинные ноги, но и «филейную» часть упруго-спортивного тела, эластичный фитнес-топ - актуальный предмет одежды законодательниц стиля «Розамира», поверх короткая белая толстовка с капюшоном - длинные рукава прикрывали татуировку (наколка на плече порой чересчур воздействовала на отдельные неокрепшие умы) - но оставляли открытым плоский живот. Волосы цвета темного золота стянуты в тяжелый короткий хвост - почти просто и почти строго.

У обитательниц «Розамира» имелась уйма свободного времени и в тюремных мастерских тосковала уйма личностей, отягощенных непреодолимой тягой к творчеству и по-своему действительно талантливых: шьющих-кроящих, рисующих картины, комиксы и ногти, стригущих-причесывающих, придумывающих макияжи и сходящих с ума иными замысловатыми способами. Администрация тюрьмы творческим экспериментам не препятствовала, призывая лишь оставаться в рамках разумного и сохранять в модных трендах обязательные элементы официальной униформы.

Тюряга - вот эта конкретная и отдельно взятая - оказалась довольно демократичным и нескучным местечком. Вот только мадам Катрин Кольт никак не могла позволить себе расслабляться здесь еще четыре года, два месяца и четырнадцать дней. Дома сиделицу ждали. В тюрьму Катрин угодила по чистому недоразумению. Так случается: позволяешь себе полноценно пользоваться взрывчатыми веществами, холодным и огнестрельным оружием, зачищать мир от отвратительных субъектов и все обходится благополучно. А за какую-то сущую ерунду, не нанесшую никому физического ущерба - пожалуйте на нары. (Нар в двухкомнатных четырехместных камерах «Розамира» разумеется не имелось, стояли там вполне удобные кровати, но сути дела эти мебельные нюансы не меняли). Засудили Катрин Кольт ускоренно и абсолютно несправедливо, в свое время об этом много болтали в СМИ, но, как известно, свободные средства информации умеют в нужный момент расслышать сигнал сверху и разом переключиться на более уместные темы. В общем-то, осужденная была согласна: палить из пистолетов перед толпой и камерами ТВ - глупейшая идея. Но иной раз выбора попросту нет.

Лифт спустился на административный этаж. Катрин отконвоировалась через пышную зелень оранжереи-приемной к кабинету директора.

- Успеха! - шепнула в спину надзирательница.

Катрин чуть заметно благодарно кивнула - камеры, кругом камеры, чтоб им. Практически вездесущие системы видеонаблюдения неизменно портили настроение.