— Так вот почему ты все время поминаешь какого-то Одина! — протянул Олаф.

— Только не говори мне, что ты только узнал, что я нод, — закашлялся-засмеялся старик, — иначе я посчитаю тебя глупым слепцом.

— Да как-то не задумывался над этим раньше, — хмыкнул Олаф, — а спросить некогда было. Мы с тобой нечасто виделись.

— Спросил бы у других.

— Я не привык, словно старуха выспрашивать о ком-то, и собирать сплетни, — возмутился Олаф.

— Твое дело, — пожал плечами старик, — я родился нодом, но всю жизнь прожил в Лейре. Меня давно считают своим. И я считаю жителей Лейра своими.

— Но продолжаешь верить в своего бога и называть ладьи «драккарами» — подколол его Олаф.

— Где бы ты ни был, никогда не стоит забывать, кто ты есть, — философски заметил старик.

— Не хотел бы я быть нодом, — проворчал Олаф.

— И зря! — ответил старик, после чего оба замолчали. Олаф принялся подтягивать парус, а старик просто сидел на лавке и глядел на волны.

А я слушал их и пытался разобраться в ситуации. Получается, старик ‒ нод, как и я. Но почему к нему совсем другое отношение? Потому, что, как он сказал, уже давно здесь живет, и к нему привыкли?

Вид вокруг открывался просто великолепный. Я даже забыл, что нахожусь в виртуальном мире. Все казалось таким реалистичным: и горы, чьи вершины скрывались в темных, дождевых облаках, и само небо ‒ вечернее, темнеющее. Реалистичной была даже колышущаяся вода, чьи волны бились о борт нашего корабля, а некоторые из них продолжали свой бег к скалистым берегам, чтобы разбиться о камни, разбросав пену. Даже брызги, иногда долетавшие до меня, были до жути настоящие — холодные, мокрые. Именно такие, какие и должны бы были быть.

Я обернулся, заметив что-то позади нас.

Там, на оставленном нами берегу, уже вовсю пылал второй драккар. Огромный костер старался сожрать деревянный корабль, языки пламени поднялись на несколько метров вверх и уже облизывали мачту, превращали в ничто свернутый красно-белый парус.

На берегу возле огромного костра стояло несколько человек. Они спокойно глядели на то, как горел корабль, а затем развернулись и двинулись прочь, вверх по склону.

Чем дальше они отходили от кострища, тем хуже я их видел. Миг, и я уже не смог их разглядеть — все же расстояние было велико, да и уже стемнело.

— Парус! — я повернулся на крик Олафа, завертел головой, пытаясь разглядеть увиденный им парус. Наконец я понял, куда он смотрит и уставился туда же, пытаясь разглядеть корабль.

Далеко, практически на линии горизонта, я заметил нечто, что можно было бы назвать кораблем. Он явно шел к костру, заметил его.

— Они вряд ли нас увидят, — хмыкнул старик.

— Как думаешь, кто это? — спросил я.