История, которую Дима услышал от командира небольшого отряда военных была нереальной настолько, насколько вообще возможно.

Началось все, что интересно, с того–же кислого тумана что появился на их горе. Наползал он с моря, постепенно видимость стала такой плохой, что скрыло даже сигнальные огни на вышке связи. На якоре военные стояли уже второй день, до дальнейших указаний, но сходить с корабля было запрещено — база рядом научная, там свои порядки и военным на ней делать было нечего.

Спустя несколько часов, начались первые вспышки агрессии и неадекватного поведения у состава корабля. Кто–то без причины лез в драку, хватался за оружие, несколько человек покончили с собой, но в основной массе — моряки просто начинали сильно тупить. Потом, правда и с ними стало все плохо, потухли глаза, ходят еле–еле, ногами шаркают и на уцелевших моряков кидаются. На «уцелевших», потому что состоялась добротная перестрелка, в которой погибло более пятидесяти из двухсот с лишним матросов и прочих обитателей судна.

Капитан слетел с катушек почти самый последний, начал отдавать приказы типа, «все за борт», «корабль идёт ко дну, готовьте шлюпки» и прочее. Его закрыли в каюте как и многих сбрендивших товарищей, однако вскоре послышались крики — моряки начали в прямом смысле жрать друг друга. Пришлось пристрелить почти всех.

После всего случившегося, осталось их на весь корабль двадцать человек. Командование на себя взял старший лейтенант Костылев Вадим Петрович — тот самый лысый моряк с кружкой в руках.

Казалось бы, все закончилось — но нет. Только они собрались опустить трап и сойти на берег, как со стороны гор послышался шум. Многоголосый хор урчащий почти на одной ноте несся к научной базе, внутри которой так же были слышны крики и звуки стрельбы из помпового оружия. В добавок к этому, огромная стая морских львов что чуть дальше облюбовала этот берег, тоже в конец одичала и порвав часть своих сородичей, направилась в сторону базы.

Спускаться вниз военные, естественно передумали — натащили оружия, обустроили огневые точки на высоких частях корабля и принялись ждать.

Толпа тварей пришедшая со стороны гор тут же захлестнула научную базу. Грохот стоял такой, что дурно становилось. Крики, стрельба, чавканье — все перемешалось. Огонь открыли почти синхронно — как только первый из мутантов выскочил через стекло на задний двор. Но вслед за ним, твари повалили сплошным потоком и вскоре стало ясно, что ручного оружия здесь будет недостаточно. Старлей принял решение открыть огонь из бортовых орудий — крупнокалиберный зенитный пулемет (Дима догадался что именно его он слышал спускаясь с горы) управляемый из рубки начал косить все пребывающих существ буквально разрывая их на части. Но вышли из здания не все твари, поэтому спустя час, было принято решение устроить зачистку.

Вооружившись, отряд спустился с корабля и начал добивать раненых и ещё живых монстров. Удивительно, но и живые люди ещё оставались — правда выглядели они как какие–то зомби из фильмов. Их тоже было необходимо уничтожить. За время зачистки, одиннадцать бойцов потеряли разум и были убиты своими же товарищами. Ещё пятерых убили уцелевшие мутанты. Последний из них погиб совсем недавно — хитрая и нереально сильная тварь пряталась в столовой, неспеша обгладывая местных обитателей. Его с трудом удалось убить паля из трёх стволов практически в упор.

— Вот такие у нас тут дела, альпинист, — не весело усмехнулся Вадим Петрович.

— Меня Дима зовут, — протянул он руку старлею. Тот ответил на жест.

Помолчали. Диме тоже хотелось рассказать свою историю и узнать хотя бы где он находится, но что–то ему подсказывало, что моряк и сам не знает ответа на этот вопрос. Вот и молчал, не зная ни что сказать, ни что делать дальше.

— Оружие в руках держал? — через минуту тишины спросил старлей.

— В армии немного с калаша дали пострелять, а на гражданке только спортивное, — честно ответил Дима, — луки, арбалеты, духовушки. Из травмата пару раз стрелял. Ну и в страйкбол с мужиками гоняем частенько.