Лили почувствовала, как Розье наваливается на неё всем телом и отчаянно закричала, пытаясь сбросить насильника с себя.
Он был сильнее.
Она проиграла.
Его руки держали её руки над головой, коленями он раздвигал её ноги, почти распиная, пригвоздив её тело собственным телом у полу. Ни руками, ни ногами двинуть Лили уже не могла.
Но у неё оставались зубы. И она со всей силы вонзила их ему в щеку.
Последующие удары были уже прямыми и оглушающими. Её голова моталась, как у тряпичной куклы. Боль одновременно вспыхивали на лице и в затылке.
«Он сейчас меня убьёт», — отстранённо, как о ком-то другом, подумала Лили.
И провалилась в темноту.
Лили пришла в себя от ощущения, что в лицо ей веет теплый ветерок, от которого боль угасает, затихает, уходит.
Какое-то время она просто наслаждалась этим.
Потом начала прислушиваться к звучащим в комнате голосам.
— Эван! Ты что творишь, мать твою?!..
— Оставь, Блэк! Не вмешивайся не в своё дело, или я за себя не отвечаю!
— Судя по тому, что я вижу, ты не за что не способен отвечать. Посмотри, что ты наделал?
— Какая разница? Какая разница, Блэк? Она же всё равно смертница! Не имеет значения, что я с ней сделал, или, точнее, что хотел сделать! После того, как мы с ней закончим, никто уже ничего никогда не узнает!
— Я знаю. И вряд ли смогу забыть, на что ты способен, Эван.
— Я начинаю склоняться к мысли, Регулус, что твой шизанутый гриффиндорец-братец прав — ты ни на что не годен! Ты безнадёжен.
— Мой братец несколько иное имел ввиду, — с сарказмом прозвучало в ответ. — Эван, Тёмный Лорд, которому мы служим, говорил, что в случае необходимости магглов можно уничтожить. Но он не говорил, что их необходимо уничтожать поголовно, а перед смертью мучить, и уж тем более — насиловать. Не понимаю, не могу понять, что хорошего в пытках? Как это может нравиться? Что у вас с Беллой с головой творится?!
Лили открыла глаза и сделала попытку подняться на ноги.
— Прочухалась, мугродье? Повезло тебе. Рэг решил поиграть в благородного рыцаря, защищающего честь кухарки. К тому же он не плохой лекарь…