Щелк…

Она невольно положила руку на пистолет в кобуре на поясе.

— Мы должны идти, — визгливо произнес Глад, и она почувствовала в его голосе неожиданный страх.

Йоранссон и Мальмен переглянулись.

— Как ты намерена поступить, Нурмен?

Ее заместитель был прав — необходимо определиться.

Опасность?

Безопасность?

Прими решение, Нурмен!

Само собой, ей следовало бы открыть дверь и выпустить министра. Однако она по-прежнему не могла отделаться от чувства, что здесь что-то не так. И это «что-то» посерьезнее, чем взбудораженная толпа, перегороженная дорога или советник посольства, которому срочно нужно в туалет.

Резиновая рукоятка пистолета прилипла к пальцам.

Щелк…

Щелк…

Щелк…

И тут она увидела его — мужчину в толпе справа от себя. Внешне он был похож на всех остальных кричащих темнокожих людей вокруг. Высокий, в белой рубашке, темных шароварах-брюках и с повязкой на голове. Однако в его облике было нечто, выделявшее его из толпы.

Прежде всего он был совершенно спокоен. Он не кричал, не размахивал кулаками, не пытался привлечь к себе внимание.

Вместо этого он целеустремленно пробивался вперед, спокойно огибая своих товарищей по несчастью, неуклонно приближаясь к ограждению.

В руках мужчина держал какой-то предмет, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы разглядеть, что это.

Полиэтиленовый пакет — ярко-желтый, блестящий, не успевший выгореть на солнце и помяться, как все прочие предметы здесь, в лагере беженцев.

Что делает этот новый и чистый предмет среди царящей вокруг чудовищной нищеты?