— Разумеется, нет! — прошипела Ребекка, однако прежде, чем она успела продолжить, ее прервал Рунеберг.

— К чему ты ведешь этими своими вопросами, Вестергрен?

Мужчины зло уставились друг на друга.

— Во время допроса свидетель должен хранить молчание, — пропищал Вальтерс, но никто даже не посмотрел в его сторону.

— Я хотел бы знать, отдает ли себе отчет инспектор Нурмен, что в результате ее сомнительного решения погибли люди? Что она прямо или косвенно является причиной их смерти, так как спровоцировала перестрелку?

— Тебя занесло не в ту степь, Пелле.

— Неужели, Людде? Может быть, тебе почитать повнимательнее параграфы о должностных преступлениях, чем без конца тужиться в «качалке»?

Рунеберг медленно поднялся, Вестергрен сделал то же самое.

— Я предлагаю всем успокоиться! — проквакал Вальтерс. Он также поднялся и встал между ними. — Допрос прерывается в 09.51 для краткого перерыва.

В этой камере он провел не меньше трех суток. Во всяком случае, ему так казалось. Он спал на кушетке, справлял нужду в ведро и старался как-то убить время. Ему по-прежнему до умопомрачения хотелось курить. Но теперь ему, по крайней мере, выдали одежду. Белую футболку и оранжевый комбинезон на два размера меньше, чем нужно.

В первые часы он был близок к тому, чтобы наложить в штаны от страха, но по мере того, как он приходил в себя, а организм получал жидкость и пищу, туман в голове потихоньку рассеялся, и он начал складывать два и два.

Он и в самом деле был основательно под кайфом, когда его задержали; кроме того, копы обнаружили, что у него поддельный паспорт. Однако, хотя два эти преступления здесь, судя по всему, считались достаточно серьезными, все это никак не объясняло такого странного обращения.

Что-то не сходится…

— Что вы не поделили, черт подери? — спросила Ребекка, сердито глядя на Рунеберга, в то время как ее начальник с отсутствующим видом пытался запустить кофеварку.

— Ничего особенного…

— Прекрати. Вы с Вестергреном чуть не вцепились друг другу в горло… Вы с ним знакомы?

Рунеберг неохотно кивнул.

— Мы с Пелле когда-то работали вместе в полиции общественного порядка, лет сто назад. Он уже тогда был невыносим — вел себя неколлегиально, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Ребекка передернула плечами.

— И что дальше?