Когда Эйч Пи приблизился, ворона рывком повернула голову и уставилась прямо на него. От взгляда ее маленьких глаз, похожих на горошинки черного перца, что-то перевернулось у него в душе, и он замер в нескольких шагах от своей цели.

Птица продолжала молчаливо разглядывать его. Эйч Пи почему-то не мог отвести от нее глаз и даже затаил дыхание.

Внезапно грубый клюв открылся на сантиметр, и на мгновение Эйч Пи показалось, что птица пытается ему что-то сказать.

Волосы у него на теле встали дыбом.

Вот уж…

— Гураб аль-байн!

Эйч Пи вздрогнул.

За спиной у него стоял Эмир, их водитель.

Проклятье! До чего он перепугался!

— Ч-то-что?

— Гураб аль-байн, — повторил мужчина, указывая на птицу. — Пустынный ворон. Они приносят несчастье, bad things — you understand?[40]

В этот момент ворон каркнул — глухой раскатистый звук завибрировал, ударяясь о грудь Эйч Пи. Затем птица наклонила голову набок и, в последний раз посмотрев на людей, тяжело взмахнула крыльями и покинула свой наблюдательный пост. Несколько секунд спустя она исчезла во тьме пустынной ночи.

— Не надо ходить один, босс. Вы можете заблудиться. Легко пропасть, понимаете?

Да уж, Эйч Пи это прекрасно понимал.

— Bad things, — пробормотал он себе под нос, глядя в темноту.