Не уходила из музея до закрытия, слушая, как экскурсовод Гожба рассказывал посетителям:

— Знаете, почему грузины пошли на Абхазию? Не жили бы абхазы здесь, они бы спокойно жили. Где-нибудь в Адыгее, Дагестане. Никто особенно не рвётся туда. Там нет ни таких гор, ни такого климата, ни такого моря. Если бы абхазы там жили, никто бы на нас не пошёл. А всё из-за её красот! Есть легенда о том, как абхазы поселились здесь. Когда Бог делил землю, абхазы опоздали на делёж. Бог поделил всё и всем раздал. И вдруг абхазы пришли. «А где наша доля?» — спрашивают. — «Я уже всё поделил. А вы кто такие?» — «Мы абхазы».

— «Всем всё раздал. А где же вы были?» — «Мы гостей принимали и задержались». — «Ну, раз вы такие хорошие люди, я для себя оставил кусочек, отдам его вам». Оно так и получается. Здесь и французы, и египтяне, и бразильцы, и кто только ни был — и все считают Абхазию сокровищем. Вот и лезут… Однажды Руслан обратился к Диане:

— А вот эта девушка сюда приходит, чтобы посмотреть экспозицию о войне.

Диана почувствовала, как загорелись её щёки.

— Почему она приходит сюда?

— У меня мама, мама воевала! — вырвалось у Дианы.

— А звать маму как?

— Она медсестрой… Наташа, — показала на сумку.

— По-абхазски — На-та-рья, — сказал Гожба.

Все с интересом смотрели на девушку, а кто — и с завистью.

Диана приходила домой и сильно-сильно прижимала мать к себе. А в минуты уединения рисовала портрет медсестры в матерчатом «лифчике», десантном берете и с медицинской сумкой на ремешке.

Как-то, приехав в Сочи, Наташа зашла в супермаркет и обратила внимание на одетого в блестящий костюм обрюзгшего толстяка, на плечи которого спадали редкие волосы.

Он обходил прилавки и первым подошёл к ней:

— Натаха…

Она удивилась полноте и золотым печаткам на пальцах, цепочке на шее:

— Павел? Быстро же ты оперился… — А что? — бровь у толстяка приняла знак вопроса.

Он поджимал одну ногу под другую:

— Две бензоколонки. Два магазина. Что мне ещё…

— На чём же ты так?