— Я здесь…

— Беги сюда, не бойся…

Лиана схватила автомат — и бегом на голос. Сучья трещат. Бежит и думает: «Не поскользнуться бы!» Прыгнула в яму.

— Наши…

Скучились ребята её батальона. И раненых — пальцев не хватит, чтобы пересчитать.

Видят: подмога не идёт. Что делать? Пришлось спускаться вниз. Налетел дождь. Сделалось очень холодно. По шестеро несли раненого. По грязи. По лесу. Вручную. Как могли — за ноги, руки тащили. Вскоре руки окаменели.

Ребята говорят:

— Вот ему очень больно. Тётя Лиана, сделайте укол!

А она не может расстегнуть сумку, вытащить ампулу и сделать укол.

— Есть ли у кого-нибудь двигающиеся пальцы, чтобы отломить носок ампулы? Наполнить шприц? А раненый кричит.

— Миленький, ну потерпи! — не знает, что делать, Лиана.

А её подгоняют: — Быстрей…

Сверху катится стрельба. Кто-то всё-таки достал заполненный шприц и сделал укол.

В суматохе заблудились: кто ушёл в сторону Шромы, потом оттуда выбирался, Лиана попала в сторону Камана, а Анатолий со своей группой — в сторону Гумисты, туда, откуда поднялись.

При переходе Гумисты чуть не потеряли Людмилу. Она переходила реку по камням, держась за натянутую верёвку. Ботинок скользнул, и она поехала.

Идущий впереди парень, вместо того чтобы её схватить, испугался, что и его сорвёт, и отдёрнул руку. Люда повисла на верёвке, держась за неё одной кистью, повисела секунду-другую и упала в водный поток.

Гумиста бурлила, и Люду понесло. Анатолий не помнил, как бросился в воду.

— Унесёт! — кричали и ему.

Он видел, что впереди, как мячик, выскакивала из воды и пропадала в ней голова Люды. В эту минуту он понял, как может быть бессилен перед стихией человек.

Пытался вырваться вперёд, но его болтало, как игрушку, — не помогало ни быстрое движение рук, ни броски телом. Он словно проваливался в разверстую пропасть. Туда проваливалась и Люда. Вокруг кружила и пенилась вода. Но тут Анатолий увидел, как било о камень палку и не могло оторвать. Привязана к дереву! Верёвку с палкой на конце перебрасывали через реку, но она не долетела до противоположного берега, и теперь ею колошматило по твёрдым предметам.