— Вряд ли. Ты попал в такую ситуацию всего лишь однажды. А я – сотни раз. Со временем ты привыкнешь к отстраненности, чужим смертям, но ненавидеть это слово станешь куда сильнее. Да, та женщина умерла из-за наших давних принципов. Тех принципов, которые я сейчас пытаюсь отстаивать. Если тебе нужен рациональный мотив, чтобы примкнуть к остальным, то он у тебя уже есть. Я не обижусь.

— Нет, — Тилос вздыхает и устало трет глаза. — Она погибла из-за моей глупости. Я… прочитал несколько книг по психологии преступников. Я понял, что допустил фатальную ошибку. Нельзя было дать им прийти в себя, трезво оценить обстановку, взять заложника и начать свою игру.

— А как следовало? — Джао с интересом смотрит на молодого Хранителя.

— А следовало с воплем «Полиция!» выпрыгнуть из кустов, ошеломить, запугать, чтобы рефлексы сдернули их с места и заставили удирать со всех ног. Потом они бы сообразили, что их обманули, но мы бы уже оказались далеко. Если бы я знал с самого начала…

— Жизненный опыт приходит вместе с печалью совершенных ошибок. Не вини себя. Ты поступил так, как велела совесть.

— От того не легче. Ну ладно, мне пора. Спасибо за комментарии. По крайней мере, я тебя понял. Все, я пошел и перестал действовать тебе на нервы.

— Действовать на нервы? — широко ухмыляется Джао. — Никто, кроме тебя, меня уже давно не слушает. По большей части отмахиваются, как от мухи. То есть авторитет у меня большой, но только на расстоянии, которое все по мере возможности поддерживают. Так что не стесняйся, спрашивай, я и не такое расскажу.

— Спасибо. Мы еще поговорим.

Тилос машет рукой и уходит. Помедлив немного, Джао возвращается к себе в комнату по пустынным коридорам.

— Мальчик испытывает ко мне странные чувства, — замечает он в пустоту, когда за ним смыкается мембрана двери. — Он жадно слушает все, что я говорю, но явно с недоверием.

— Суоко несколько раз общалась с ним наедине, — откликается Робин. — Недоверие исходит от нее. А еще он в последнее время упрямо копается в моей логике. Вслух он ни разу не формулировал, но про себя, похоже, начал подозревать, что фальшивый интерфейс – вовсе не весь я, а то и вовсе не я. А кто среди Хранителей признанный эксперт по моим функциям? Ты. Если даже зеленый новичок заподозрил неладное, то уж специалист точно должен заметить такое – а ты молчишь. По крайней мере, именно такую логику я предполагаю. Должен ли я направить его в ложном направлении? Я могу исказить схему работы некоторых стандартных процедур, и он просто запутается, а ты выиграешь время…

— Нет! — резко обрывает Джао. — Так уже совсем неспортивно. Пусть все идет, как идет. Если именно ему суждено вывести меня на чистую воду, а моя судьба – оказаться пойманным за руку зеленым мальчишкой, то пусть. В конце концов, он – моя ошибка, а за ошибки следует платить.

— Ты веришь в судьбу?

— В моем возрасте вообще сложно во что-то верить, — горько усмехается Джао. — Нет, Робин, судьба – просто речевой оборот. Я не верю ни во что. Мне остается лишь делать то, что должно, и надеяться, что не слишком сильно облажаюсь в итоге. Все, хватит хныкать. Поставь-ка автоответчик на «не беспокоить», у меня в Табаронго дела. Я брошу пока здесь проекцию в автономном режиме, присмотри за ней.