«Я —новый Чикатило»

Ранним декабрьским утром случайный прохожий обнаружил в овраге на берегу речушки Серебрянка полуобнаженного мертвого мужчину. Причины смерти не оставляли сомнений. Голова неизвестного была размозжена, словно по ней били кувалдой…

Для сыщиков не составило труда установление личности убийцы: кровавый след тянулся от места страшной находки до стоящего неподалеку одноэтажного деревянного здания. Хозяина дома, Засечкина, сотрудники милиции знали хорошо, как и его сожительницу, известную среди местных выпивох под кличкой Мальвина. Вскоре подозреваемые были задержаны и дали подробное описание случившегося.

Мальвина встретилась с Долговым на привокзальной площади города Пушкино. Тот был уже изрядно навеселе, а для Мальвины такое состояние являлось нормой. Познакомились, разговорились, решили зайти домой к Засечки-ну – бражку попробовать. Хозяина в квартире не было, но это жаждущих «полноценного отдыха» нисколько не смутило. Выпили по стакану, включили телевизор, стали танцевать… После очередной порции бражки кавалер начал действовать более прямолинейно.

Из показаний Мальвины:

«Я увидела, что Долгов сел на диван и стал раздеваться. Он сказал: „Сейчас по-быстрому переспим, и я уйду“. Я ответила: „По-быстрому эти дела только животные делают. Выпить – выпей, а лишку себе не позволяй. Вот придет мой сожитель, и нам попадет…“»

Как уже догадался читатель, именно в этот момент в дом вошел грозный хозяин. Дальнейшие события, если их излагать литературным языком, выглядели так. Увидев на диване сидящих рядом подругу и незнакомца в трусах, Засечкин почувствовал сильное душевное волнение. За топором, по утверждению обвиняемого, они бросились одновременно, однако хозяин оказался проворнее.

Версия Засечкина несколько не стыкуется с выводами судебно-медицинского эксперта. В акте физико-технической экспертизы отмечается, что «потерпевший в момент причинения ему телесных повреждений находился спиной к нападавшему». К тому же в ту ночь и Мальвина получила травмы руки и головы. Скорее всего, у ревнивого хозяина имелись более веские основания обидеться на Мальвину и ее полуобнаженного приятеля. Но, как мне кажется, серьезного значения эти факты теперь уже не имеют. Следствие зафиксировало показания подозреваемых и свидетелей, приобщило к делу необходимые вещественные доказательства, изъятые в доме Засечкина: топор, куртку, похищенную у убитого, его брюки, сапоги, часы, перчатки.

И вдруг история получила непредвиденный оборот.

Всю зиму Засечкин, сидя в ИВС Сергиева Посада, спокойно ждал завершения следствия и передачи дела в суд. Но с наступлением теплых весенних деньков он вдруг стал проявлять необъяснимую тревогу за судьбу своего приусадебного участка. «Скоро для тебя начнутся жаркие денечки, – писал Засечкин родственнице, взявшейся следить за домом непутевого племянника. – Ты собиралась сажать картошку. Я даю добро только на участок за домом. Там и земля получше, и воду таскать ближе. Землю же перед домом трогать категорически запрещаю…»

Далее в письме шли заверения в преданности и любви к Мальвине, которой он хочет передать во владение участок перед домом. Заканчивалось сумбурное послание и вовсе непонятными угрозами: если родственники не послушаются и отдадут землю в пользование, то он, Засечкин, выгонит их из дома с помощью… милиции. Родня долго не ломала голову над потайным смыслом письма и с наступлением погожих майских деньков вышла на посадку картофеля, совершенно забыв о наставлениях хозяина дома.

Из объяснений свидетеля Казакова:

«13 мая я начал вскапывать грядки перед окнами, которые выходят в сторону Ярославского шоссе. На одной из грядок лежали куски утеплителя и лист кровельного железа. Я отодвинул их и продолжал работу. Но лопата почему-то не входила глубоко. Когда я копнул еще несколько раз, то из земли показалась человеческая нога».

На следующий день после находки Засечкин сознался в убийстве некоего Бровкина, чей труп и был обнаружен на картофельной грядке. А чуть позже он сообщил еще и об убийстве Савченко. Его тело 15 мая отрыли на том же участке в парнике. Копали и дальше, но, к счастью, «урожая» больше не было. Правда, Засечкин говорил и о других якобы совершенных им убийствах. Но, учитывая непоследовательность и противоречивость показаний, а также отсутствие подтверждающих фактов, следователь по особо важным делам прокуратуры Московской области Михаил Белотуров эту линию «признаний» разрабатывать не стал.

Мотивы убийств и способы совершения ничем друг от друга не отличались. В обоих случаях ту же роль играли Мальвина и топор хозяина. Бровкин, как пояснил подозреваемый, уже давно находился с Мальвиной в близких отношениях. Они даже жили некоторое время втроем в доме Засечкина. И вот после очередной пьянки и выяснения отношений ревнивец взялся за топор и жахнул им Бровкина по голове.

Это было первое убийство Засечкина. Вероятно, поэтому свою жертву он бил не обухом, а острой стороной топора, о чем наверняка позже сожалел. Пришлось сжигать шторы, на которые попали брызги крови, стирать вещи, возиться с тряпками, вытирая пол. За этим занятием его случайно застали знакомые, пришедшие по хозяйственным нуждам. Посыпались вопросы:

– Что это, откуда столько крови?

– Собаку зарезали, – не моргнув глазом заявил убийца.