Мама ничего не ответила и отвернулась к стене, сжавшись вокруг коробки с деньгами.

– Гвен, – продолжал Джеймс, – я пытаюсь поступить правильно. П-п-повернись и посмотри на меня.

Она не повернулась, желая услышать то, что он собирался сказать, и при этом не волноваться из-за выражения своего лица.

– Роли, – позвал Джеймс, – подойди.

Тот придвинулся к кровати, сложился, худой и длинный, и встал на колени рядом с другом.

Запах ирисок заставил маму повернуться. Она представила обоих мальчишками, шкодливыми, неразлучными и иногда напуганными. Гвен тогда этого не знала, но моя бабушка, мисс Банни, относилась к мальчикам, словно они единое целое: и лупила, и хвалила сразу обоих, независимо от того, который напортачил или отличился.

– Уилли-Мэй, – позвала мама. Ей хотелось поддержки. Связь между мужчинами была словно живое существо, словно пятый человек в этой маленькой комнате.

– Я пойду вниз, – сказала Уилли-Мэй. – Буду следить, чтобы не пришла хозяйка. Думаю, вы не хотите, чтобы она вас застукала.

– Это неважно, – возразила Гвен. – Не уходи.

Но та все равно ушла.

После этого маме показалось, что в комнате полно мужчин.

– Можешь сесть? – спросил Джеймс.

Мама оперлась о подушки и выжидательно посмотрела на них.

– Рад с вами познакомиться, – сказал Роли. – Я слышал о вас много хорошего.

Мама не знала, что на это ответить, поэтому просто кивнула.

Джеймс повторил:

– Мы кое-что придумали. М-м-мы… – он посмотрел на друга и ткнул его в бок.

Роли продолжил фразу:

– Мы продали «Линкольн» и выручили за него хорошую сумму. Вот чек на ваше имя. Он с моего счета, но это деньги от Джеймса. Пришлось так сделать из-за отчетности, понимаете. Мы о вас позаботимся.

О ней позаботятся! На мгновение мама представила себя кем-то вроде своей бывшей свекрови, чьей единственной задачей было красиво выглядеть и грамотно говорить. Когда о тебе заботятся, значит, у тебя никогда не будет недостатка в любви и деньгах. Будто Джеймс и Роли предлагали шанс стать не Гвендолен Ярборо, а совершенно другим человеком.